Бремя страстей человеческих

He was a little surprised at their conversation.	Разговор этот немножко его удивил.
Aunt Louisa told him to come in, and they entered the hall.	Тетя Луиза позвала его в дом, и они вошли в прихожую.
It was paved with red and yellow tiles, on which alternately were a Greek Cross and the Lamb of God.	Пол был выложен красными и желтыми плитками, на которых чередовались изображения греческого креста и агнца божия.
An imposing staircase led out of the hall. It was of polished pine, with a peculiar smell, and had been put in because fortunately, when the church was reseated, enough wood remained over.	Отсюда наверх вела парадная лестница из полированной сосны с каким-то особенным запахом; дому священника повезло: когда в церкви делали новые скамьи, леса хватило и на эту лестницу.
The balusters were decorated with emblems of the Four Evangelists.	Резные перила были украшены эмблемами четырех евангелистов.
"I've had the stove lighted as I thought you'd be cold after your journey," said Mrs. Carey.	- Я велела протопить печь, боялась, что вы в дороге замерзнете,- сказала миссис Кэри.
It was a large black stove that stood in the hall and was only lighted if the weather was very bad and the Vicar had a cold.	Большая черная печь в прихожей топилась только в очень дурную погоду или когда священник был простужен.
It was not lighted if Mrs. Carey had a cold.	Если простужена была миссис Кэри, печь не топили.
Coal was expensive. Besides, Mary Ann, the maid, didn't like fires all over the place.	Уголь стоил дорого, да и прислуга, Мэри-Энн, ворчала, когда приходилось топить все печи.
If they wanted all them fires they must keep a second girl.	Ежели им приспичило повсюду разводить огонь, пусть наймут вторую прислугу.
In the winter Mr. and Mrs. Carey lived in the dining-room so that one fire should do, and in the summer they could not get out of the habit, so the drawing-room was used only by Mr. Carey on Sunday afternoons for his nap.	Зимой мистер и миссис Кэри больше сидели в столовой и обходились одной печью; но и летом привычка брала свое: они все время тоже проводили в столовой; гостиной пользовался один мистер Кэри, да и то по воскресеньям, когда ложился соснуть после обеда.
But every Saturday he had a fire in the study so that he could write his sermon.	Зато каждую субботу ему протапливали печь в кабинете, чтобы он мог написать воскресную проповедь.
Aunt Louisa took Philip upstairs and showed him into a tiny bed-room that looked out on the drive.	Тетя Луиза отвела Филипа наверх, в крошечную спаленку; окно ее выходило на дорогу.
Immediately in front of the window was a large tree, which Philip remembered now because the branches were so low that it was possible to climb quite high up it.	Прямо перед окном росло большое дерево. Филип припомнил теперь и его: ветви росли так низко, что на дерево нетрудно было вскарабкаться даже ему.
"A small room for a small boy," said Mrs. Carey. "You won't be frightened at sleeping alone?"	- Комнатка невелика, да ведь и ты еще маленький,- сказала миссис Кэри.- А тебе не страшно будет спать одному?
"Oh, no."	- Нет.
On his first visit to the vicarage he had come with his nurse, and Mrs. Carey had had little to do with him.	В прошлый раз, когда Филип жил в доме священника, он приехал сюда с няней, и у миссис Кэри немного было с ним хлопот.