Бремя страстей человеческих

The common-room was unanimous in desiring the election of Mr. Watson, headmaster of the preparatory school; he could hardly be described as already a master of King's School, they had all known him for twenty years, and there was no danger that he would make a nuisance of himself.	Учительская была единодушно настроена в пользу мистера Уотсона, директора приготовительных классов; его никак нельзя было считать преподавателем Королевской школы; все знали его добрых двадцать лет и не боялись с его стороны подвоха.
But the Chapter sprang a surprise on them.	Но капитул преподнес им сюрприз.
It chose a man called Perkins.	Он назначил некоего Перкинса.
At first nobody knew who Perkins was, and the name favourably impressed no one; but before the shock of it had passed away, it was realised that Perkins was the son of Perkins the linendraper.	Сперва никто не знал, кто такой Перкинс, и это простонародное имя само по себе вызывало кривотолки; но, прежде чем улеглось первое потрясение, выяснилось, что это сын Перкинса, торговца полотном.
Dr. Fleming informed the masters just before dinner, and his manner showed his consternation.	Доктор Флеминг с нескрываемым ужасом сообщил об этом классным наставникам как раз перед обедом.
Such of them as were dining in, ate their meal almost in silence, and no reference was made to the matter till the servants had left the room.	Все, кто сидел за столом, ели в молчании, не касаясь этой темы, пока слуги не покинули комнату.
Then they set to.	Зато потом они отвели душу.
The names of those present on this occasion are unimportant, but they had been known to generations of school-boys as Sighs, Tar, Winks, Squirts, and Pat.	Имена присутствовавших не имеют значения, но целые поколения школьников звали их Занудой, Дегтем, Соней, Ирлашкой и Выскочкой.
They all knew Tom Perkins.	Все они знали Тома Перкинса.
The first thing about him was that he was not a gentleman.	Во-первых, он был плебеем.
They remembered him quite well.	Они его отлично помнили.
He was a small, dark boy, with untidy black hair and large eyes.	Это был маленький, смуглый, глазастый мальчик с всклокоченными черными волосами.
He looked like a gipsy.	Вылитый цыганенок.
He had come to the school as a day-boy, with the best scholarship on their endowment, so that his education had cost him nothing.	В школе он был приходящим учеником и получал наивысшую стипендию, так что образование не стоило ему ни гроша.
Of course he was brilliant.	Конечно, у него были блестящие способности.
At every Speech-Day he was loaded with prizes.	Ежегодно школьный акт приносил ему награды.
He was their show-boy, and they remembered now bitterly their fear that he would try to get some scholarship at one of the larger public schools and so pass out of their hands.	Учителя выставляли его напоказ, и теперь они с горечью вспоминали, как в свое время боялись, что он попытается получить стипендию в какой-нибудь из более привилегированных школ и таким образом ускользнет у них из рук.
Dr. Fleming had gone to the linendraper his father-they all remembered the shop, Perkins and Cooper, in St. Catherine's Street-and said he hoped Tom would remain with them till he went to Oxford.	Доктор Флеминг даже посетил его отца, торговца полотном - все они помнят лавку Перкинса и Купера на Сент-Кэтрин-стрит - и выразил надежду, что Том останется у них в школе до поступления в Оксфорд.