Бремя страстей человеческих

He wondered whether she had made any attempt to find work.	Теперь он сомневался, пыталась ли она вообще найти работу.
Perhaps she had been lying to him all the time.	Наверное, она все это время ему лгала.
It was very strange that her money should have lasted so long.	Не может быть, чтобы она до сих пор не истратила своих денег.
"What is your rent here?"	- Сколько ты платишь за комнату?
"Oh, the landlady's very nice, different from what some of them are; she's quite willing to wait till it's convenient for me to pay."	- Ах, у меня такая симпатичная хозяйка, не то, что некоторые: готова ждать сколько угодно, пока я смогу расплатиться.
He was silent.	Он молчал.
What he suspected was so horrible that he hesitated.	То, что он подозревал, было так чудовищно, что он и сам не верил своим подозрениям.
It was no use to ask her, she would deny everything; if he wanted to know he must find out for himself.	Бесполезно ее спрашивать, она все равно отопрется; если он хочет знать правду, надо все выяснить самому.
He was in the habit of leaving her every evening at eight, and when the clock struck he got up; but instead of going back to Harrington Street he stationed himself at the corner of Fitzroy Square so that he could see anyone who came along William Street.	Он уходил от нее каждый вечер около восьми и, когда пробили часы, поднялся, как обычно. Но, вместо того чтобы вернуться в общежитие, он остановился на углу Фицрой-сквер, откуда мог видеть каждого, кто пройдет по Уильям-стрит.
It seemed to him that he waited an interminable time, and he was on the point of going away, thinking his surmise had been mistaken, when the door of No. 7 opened and Mildred came out.	Ему показалось, что он прождал целую вечность, и он уже хотел уйти, решив, что его подозрения напрасны, но вот дверь дома номер семь отворилась и вышла Милдред.
He fell back into the darkness and watched her walk towards him.	Он отступил в темноту и стал за ней наблюдать.
She had on the hat with a quantity of feathers on it which he had seen in her room, and she wore a dress he recognized, too showy for the street and unsuitable to the time of year.	На ней была шляпа с пучком перьев, которую он видел у нее в комнате; он узнал и платье - оно было слишком крикливым для улицы и совсем не по сезону.
He followed her slowly till she came into the Tottenham Court Road, where she slackened her pace; at the corner of Oxford Street she stopped, looked round, and crossed over to a music-hall.	Филип медленно пошел за ней; она дошла до Тоттенхэм-Корт-роуд и замедлила шаг; на углу Оксфорд-стрит она остановилась, огляделась и пересекла улицу, направляясь к одному из мюзик-холлов.
He went up to her and touched her on the arm.	Филип подошел к ней и тронул ее за локоть.
He saw that she had rouged her cheeks and painted her lips.	Он увидел, что щеки и губы ее накрашены.
"Where are you going, Mildred?"	- Куда ты идешь, Милдред?
She started at the sound of his voice and reddened as she always did when she was caught in a lie; then the flash of anger which he knew so well came into her eyes as she instinctively sought to defend herself by abuse. But she did not say the words which were on the tip of her tongue.	Услышав его голос, она вздрогнула и покраснела, как всегда, когда ее уличали во лжи; потом в глазах ее загорелся знакомый злой огонек. Она подсознательно искала защиты в ругани, но так и не произнесла слов, которые готовы были сорваться у нее с языка.