Брикстонская петля (СИ)

— Вы из тех приверженцев старой школы поведенческого воспитания, которые проповедуют святость неприкосновенности женского пола. Даже если его представительница совершенно неоспоримо заслуживает наказания, Вы не переступите через социальные нормы и гендерные стереотипы. Какая унылая глупость!

Последние слова Холмс прозвучали с коротким шумным придыханием, и только необычность этого звучания предупредила Ватсона об атаке — быстро выброшенный ему навстречу кулак он перехватил у самого своего лица, и силы, вложенной в попытку отразить удар, едва хватило, чтобы замах Мелинды вхолостую пролетел мимо его уха.

— Ну же! — вдруг рассмеявшись, прикрикнула Холмс. — Врежьте мне, Джон!

Она пружинисто переступила с ноги на ногу, поднимая плечи и выставляя перед собой кулаки — принимая стойку и готовясь к нападению. Джон протяжно выдохнул. С самого первого дня их сожительства она добивалась от него того, что ей было нужно, и сейчас Ватсон тоже сдавался, но и сам этого хотел — ему давно нужно было спустить пар. Так или иначе, Мелинда, похоже, кое-что смыслила в рукопашном бою и имела достаточно силы — он видел, как её руки и стройные бледные ноги взбугрились рельефом напряженных мышц — чтобы не оказаться избитой. Оборот полотенца вокруг её груди немного ослабился, в её смехе не оказалось того холодного яда, который всегда был в её оскалах — только детское озорство.

— Черт бы Вас побрал, Мэл, — проговорил Ватсон, сжимая кулаки и ступая вперед. Он не был мастером боевых искусств, лишь какое-то недолгое время боксировал в армии в собственное удовольствие и ради развлечения, вовсе не для оттачивания техники, но был вдвое тяжелее и больше Мелинды, а потому напомнил себе не распаляться слишком сильно. Ему хотелось задать соседке взбучку, но травмировать её он не собирался.

— Давайте-давайте, — подзадорила его Холмс. Она отвела назад левую руку, описала кулаком большую и быструю дугу, подтолкнула себя шагом вперед и замахнулась, целясь в голову Джону. Он заслонился руками и в тот же момент ощутил толчок в левое бедро — Мелинда ударила его ногой точно и сильно. Нерв сзади над коленом защемило в пекущей вспышке боли, и если бы удар пришелся в правое бедро, Ватсон бы уже упал. Понимание того, что эта костлявая низкорослая девчушка с одного обманного маневра и единственного удара могла завалить его на пол, отменило установку Джона осторожничать.

Он прорычал что-то невнятное, злобное и бросился вперед. Он схватил Холмс в охапку, сгребая её; она попыталась отбиться несколькими слабыми толчками локтем ему в плечи и спину, занесла колено, целясь Ватсону в ребра, но не нашла опоры, чтобы вложить в удар силу — Джон оторвал её от пола, а затем обрушил обратно. Он опрокинул Холмс на спину, грубо впечатывая её острые лопатки в пыльный дощатый пол. По инерции её голова запрокинулась, затылок ударился о пол с глухим стуком и коротким яростным вскриком Мелинды. Джон навалился сверху, сдавленно охнув, когда правое бедро пронзило судорогой, перехватил потянувшиеся к нему бледные острые кулаки Холмс, оттолкнул её руки обратно к полу, сжимая вокруг кистей прочную хватку, и рявкнул ей прямо в лицо:

— Перестаньте, иначе — клянусь Богом — я Вас покалечу!

Внизу послышался щелчок отпираемого дверного замка и раздался встревоженный голос миссис Хадсон:

— Мэл? Доктор? У Вас там всё в порядке?

— Всё отлично, миссис Хадсон! — крикнула в ответ Мелинда, оборачивая голову к распахнутой двери гостиной. — Не беспокойтесь!

Джон покосился туда же. Если бы хозяйке дома сейчас вздумалось подняться, чтобы проверить воочию, стоило ли ей беспокоиться, её ждала бы весьма неоднозначная картина: Холмс, распластанная на полу в почти стянутом с неё полотенце, с прилипшими ко лбу, шее и плечам влажными волосами, с прижатыми к доскам руками, и Ватсон, лежащий поверх неё. Он едва сдержался, чтобы не хохотнуть. Они не прожили вместе ещё и месяца, а Джон уже почти ничему из происходящего не удивлялся.

На первом этаже закрылась дверь квартиры миссис Хадсон.