Бродяга. Путь ветра

– Ты ведь не болен? – произнес Антар не как вопрос – скорее как утверждение.

– Нет, – вздохнул паренек.

– Тогда… правила ты знаешь, и нарушать их не стоит. По крайней мере, пока что. Сходи туда снова… пожалуйста, – закончил он совсем не учительским тоном.

Ян молча кивнул.

– Да, еще… сегодня вечером зайди ко мне. Есть разговор… А сейчас – иди, Йиссен. Иди и смотри.

* * *

Волшебство повседневное – словесное плетение чар, волшба посредством знаков, жезлов и эликсиров – выглядит весьма блекло в сравнении с полным владением чистой Силой… Владением, которое, как это ни прискорбно, возможно только в сказках.

Однако постоянные упражнения в том малом, что нам доступно, весьма важны для каждого мага-практика…

Квенталь Леммиран, «Магия возможная и невозможная»

– Сидите и смотрите, – слова Рава Халиа, сказанные когда-то, еще на первом занятии, звучали почти так же. Он повторил их и сейчас каждому из дюжины учеников, застывших в молчании перед кубическими глыбами белого мрамора. То же самое он сказал и Яну. Перед ним на полированной поверхности лежало маковое зернышко – крохотная серая точка.

– Присмотритесь: зерно не на месте. Когда вы увидите, где оно должно находиться – вам захочется передвинуть его именно туда. И когда вы этого на самом деле захотите – так и произойдет. Смотрите…

Ян посмотрел – и увидел. Сразу. Безошибочно. Как и каждый раз после этого. Иногда зерно надо было сместить почти незаметно, на полволоска, иногда – на три пальца или больше. Он видел – но ничего не происходило… Вот и сейчас – то же самое…

– Мастер, я увидела! – голос Лиу дрожал, дрожала и она сама, от кончиков пальцев, сдавивших край плиты, до русых кудряшек. Зерно, словно ожив под взглядом задорных рыже-карих глаз, дрогнуло и покатилось на место.

– Молодец, Лиу. Поздравляю – ты сделала пусть маленький, но шаг к овладению Силой Света, – тихо, торжественно проговорил учитель. – Присядь на кушетку, отдохни. Когда восстановишься, возьмешь горошину…

Каждому ученику, добившемуся успеха, учитель Рав говорил одно и то же, при этом никогда не повторяясь. Первый раз Ян слушал его, затаив дыхание; второй – с надеждой стать третьим… После двадцать восьмого раза слушать он перестал, уже зная: за маковым зерном идет горошина, орех, потом – слива, за ней – яблоко… и только перед ним все так же – маковое зерно, лежащее не там, где следует.

Белая с голубоватыми прожилками плита притягивала взгляд, обретая рельеф и оттенки. Серая точка, застрявшая не на своем месте, показалась ему вдруг фигуркой путника в плаще, бредущего по лесной дороге… лунный свет играет на заснеженных ветвях… покинутый дом за полуразрушенной изгородью… странная пустота в сердце…

– Ян, занятие окончено, – прозвучал откуда-то из-за облаков голос Мастера, разрушая видение. Рав Халиа был слишком погружен в свои мысли, и произошедшего с Яном не заметил. Лишь подумал с сожалением: к такому бы усердию да хоть малую толику способности…

Лиу встретила его на выходе из зала – тихо подошла сбоку и шепнула:

– У тебя обязательно получится! Только старайся – и ты тоже увидишь…

Ян посмотрел в ее глаза – большие, до краев полные жалости и желания уделить бедолаге частицу собственного успеха.

– Спасибо, – ответил он нехотя, и, не желая говорить дальше, отправился в Обитель.

Больше уроков в этот день не было, только самостоятельные занятия в библиотеке Школы – любимом месте Яна. Однако и здесь легче не стало. Сквозь книжные страницы и грани кристаллов видел он озаренное радостью лицо Лиу – и понимал: ему эта радость недоступна.

А когда солнце нырнуло за башню Торинг-Фора, Ян выскользнул из Обители и отправился в Кузницу.

* * *

Совершив сложное движение пальцами левой руки, Антар извлек из ларца тонкий обруч-диадему. Обруч, оказавшись в руках Мастера, на мгновение вспыхнул – и потускнел снова.

– Подойди, взгляни поближе…

Смотреть, собственно, было не на что. Ни знаков, ни камней – гладкая поверхность серебра, в четверть пальца толщиной, была тусклой от времени. Ян смотрел внимательно и долго, как учил Мастер Наблюдатель, но в конце концов вынужден был спросить:

– Что это?

– Иллэнквэллис, – коротко ответил Антар.

Просто – «серебряный обруч», недоуменно отметил про себя Ян.

– Имя его говорит мало, как и вид. Но… думаю, что с его помощью можно кое-что восполнить. То, чего тебе недостает.

Ян дернул плечом: за годы, проведенные в школе, мысль о собственном бессилии и бесталанности стала привычной, однако упоминание об этом не стало менее болезненным.