Читаем Броненосцы Соединенных Штатов Америки "Мэн", "Техас", "Индиана", "Массачусетс", "Орегон" и "Айова" полностью

После испытаний, признанных удовлетворительными, обе партии плит стали считаться принятыми (но их производители не получили премии по 30 долларов с тонны, обещанной им в том случае, если бы плиты не были пробиты снарядами).

29 сентября на полигоне "Индиан Хед" прошли испытания ещё одной 17-дюймовой броневой плиты из партии в 400 т, предназначенной для барбетных башен броненосца "Индиана". По словам "Army and Navy Journal", эта плита дала несколько большее число трещин, чем испытанная несколько ранее, но ни один из двух снарядов не пробил плиты насквозь. Стрельба велась из 12-дюймового орудия. Первый снаряд при скорости 403 м/с углубился в плиту на 394 мм. Второй, со скоростью 440 м/с, проник в плиту и дубовую подкладку на 469 мм.

Чем выше водоизмещение корабля, тем больший вес брони он сможет нести и тем лучше окажется его защита. "Индиана", несмотря на несколько ограниченное водоизмещение, оказалась достаточно хорошо защищенной. Большинство ее броневых плит (за исключением тонких), как и "Мэна" с "Техасом", с лицевой стороны подвергались закаливанию – гарвеизации (harveyizing), или насыщению наружной части углеродом под воздействием высокой температуры, что придавало им повышенную стойкость. Экономия веса за счёт лучшего качества брони позволяла защитить большие площади бортов. Но в целом схема бронирования "Индианы" в основном повторила применённую на двух первых броненосцах: надёжно защищенная цитадель в средней части (для прикрытия погребов боезапаса, машин, котлов, постов управления) и небронированные оконечности. Шагом в лучшую сторону, как выводом из боя при Ялу, стало появление верхнего броневого пояса.

Защита "Индианы" по ватерлинии в средней части корпуса состояла из пояса плит гарвеированной никелевой стали высотой 2,29 м, располагавшегося на 0,92 м выше и 1,37 м ниже грузовой ватерлинии. [2; 6; 11; 9; 10] Длина пояса вдоль борта равнялась 45,72 м. [9; 5] По другим данным, она составляла 45,11 [6] или 45,42 м для "Орегона" [10]. Толщина пояса дифференцировалась: 457 мм на высоте 1,22 м от верхней кромки с постепенным сужением до 203 мм к нижней кромке [2; 6; 11; 10] (до 216 мм, по данным [9; 5]).

Затем пояс шёл внутрь корпуса, направляясь к оконечностям под углом 45° к борту на длину 7,32 м в каждую сторону, и снаружи огибал основания барбетов орудий главного калибра [6], образуя таким образом замкнутую цитадель. Фактически это были уже броневые траверзные переборки (траверзы), получившие в плане более сложную форму и продолжавшие выполнять прежнюю задачу – защищать носовую и кормовую оконечности корабля от продольного огня. Толщина траверзной брони после сопряжения с бортовым поясом составляла 356 мм [10]. По иным данным [11; 9; 5], толщина траверзов равнялась 356 мм только в районах оснований барбетов и постепенно уменьшалась до 127 мм к нижним кромкам [5]. А диагональные участки брони, соединяющие бортовой пояс с траверзами в областях барбетных оснований, были толщиной всего 102 мм [11; 9; 5] в верхних частях с постепенным утоньшением до 64 мм в нижних [11; 5]. Для защиты "Индианы" от поступления воды в случае пробоин от мест соединения пояса с бортовой обшивкой на протяжении небронированных оконечностей практически до штевней устанавливался пояс коффердамов, заполненных водонепроницаемым веществом, сходным по своим свойствам с целлюлозой. [2]

Максимальная длина цитадели с учётом траверзов, выступающих в районе диаметральной плоскости в сторону оконечностей, равнялась 59,74 м. Она закрывала собой все жизненно важные части броненосца: машины, котлы и погреба боезапаса. Сверху главного пояса и траверзов цитадель защищалась плоской стале-никелевой броневой палубой толщиной 70 мм. [6; 11; 9; 5] На "Орегоне" броневая палуба была толще – 82,6 мм. [10]

Вне цитадели броненосец "Индиана" получил защиту из карапасной стале-никелевой броневой палубы толщиной 76 мм, шедшей с уклоном вниз от нижних кромок броневых траверзов к оконечностям. [6; 11; 9; 5] Вдоль бортов она склонялась ниже грузовой ватерлинии на 1,37 м. В образовавшихся над карапасной палубой углах устраивались коффердамы, заполняемые целлюлозой. [6]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Вторжение
Вторжение

«Вторжение» — первая из серии книг, посвященных Крымской кампании (1854-1856 гг.) Восточной войны (1853-1856 гг.). Это новая работа известного крымского военного историка Сергея Ченныка, чье творчество стало широко известным в последние годы благодаря аналитическим публикациям на тему Крымской войны. Характерной чертой стиля автора является метод включения источников в самую ткань изложения событий. Это позволяет ему не только достичь исключительной выразительности изложения, но и убедительно подтвердить свои тезисы на события, о которых идет речь в книге. Наверное, именно поэтому сделанные им несколько лет назад выводы о ключевых событиях нескольких сражений Крымской войны сегодня общеприняты и не подвергаются сомнению. Своеобразный подход, предполагающий обоснованное отвержение годами сложившихся стереотипов, делает чтение увлекательным и захватывающим. Язык книги легкий и скорее напоминает живое свободное повествование, нежели объемный научно-исторический труд. Большое количество ссылок не перегружает текст, а, скорее, служит, логичным его дополнением, без нудного тона разъясняя сложные элементы. Динамика развития ситуации, отсутствие сложных терминов, дотошность автора, последовательность в изложении событий — несомненные плюсы книги. Работа убедительна авторским профессионализмом и количеством мелких деталей, выдернутых из той эпохи. И чем более тонкие и малоизвестные факты мы обнаруживаем в ней, которые можно почерпнуть лишь из свежих научных статей или вновь открытых источников, обсуждаемых в специальной литературе, тем ценнее такое повествование. Несомненно, что эта работа привлечет внимание всех, кому интересна история, кто неравнодушен к сохранению исторической памяти Отечества.

Сергей Викторович Ченнык

Военная история / Образование и наука