Бубен

– Солнце уже начинает прибывать, и твой народ будет благодарен тебе, если ты возьмешь в жертву животное. Кто у тебя водится в лесах?

Князь немного подумал, потом сказал:

– Пожалуй, я послушаю тебя. Олень мог бы стать достойной жертвой Богу Солнца. Золотой олень!

Он жестом подозвал Черного Жреца, и они долго говорили о чем-то на непонятном Мораде языке. Наконец Черный Жрец поклонился Князю, коснувшись лбом его ног, и скрылся в ночи, а утром в народе заговорили о Золотом Олене, неизвестно откуда появившемся возле княжеского шатра на вершине горы.

36

Когда почернел последний снег и люди перестали закапывать тех, кто не пережил голодную стылую зиму, обнажилась колдовская сила Камня[2]. Теперь уже никто, даже Князь, не мог подходить к нему ближе, чем на восемь шагов. Шатер Князя опустел, все его обитатели перебрались в Нижний Мир, где должны были оставаться до Праздника Летнего Солнцестояния. По ночам Морада тайком ото всех пробиралась к Камню и кормила его свежим жиром – редчайшей ценностью, которую так трудно было добыть весной.

Черный Жрец не раз видел, как ее тень скользит вдоль отвесных стен и каменных столов, как бережно несет она золотую чашу, до краев наполненную жизненной силой. Втайне от всех она кормила Красный Камень в надежде, что еще не все потеряно и что он сможет восстановить свои силы.

37

Жрецы боялись. Их страх становился все сильнее, и настал день, когда они уже не могли скрывать его. В новолуние, когда Князь приносит в жертву черную птицу богине Луны, они собрались в его шатре. Князь стоял на помосте, сколоченном специально для того, чтобы он мог совершать обряды, находясь между небом и землей.

Не успел Князь омыть свои руки, как заговорили сначала старшие жрецы, а потом и молодые стали вторить им:

– Она кормит Камень!

– Она тратит драгоценный жир на колдовство, сущность которого нам неизвестна.

– Если она колдует на вас, наш повелитель?

Князь поднял руку, и все разом притихли.

– Зачем же ей было лечить меня, если теперь она, как вы говорите, что-то замышляет?!

Вперед выступил Черный Жрец и поклонился князю.

– Мы не терпим чужаков. Они приходят лишь для того, чтобы украсть. Чужие люди крадут наши знания и нашу силу.

Князь удивленно посмотрел на него:

– Ей не нужна наша сила. Она Великая Богиня.

Глаза у Черного Жреца потемнели от гнева:

– Да, ей не нужна наша сила! Но тогда я осмелюсь спросить тебя, Сильнейший: что ей нужно? Почему она здесь?

Князь начал улавливать, куда клонит Черный Жрец. Он в задумчивости присел на помост, который еще хранил запах свежей смолы, и, осторожно касаясь тонкими пальцами грубой поверхности дерева, произнес:

– Это был ее единственный шанс на спасение. Если бы она не занялась мною, ее самой уже не было бы в живых…

Черный Жрец подхватил его мысль и, прищурив глаз, прошипел:

– Ей нужно было время. Она ждет чего-то.

Князь поднял глаза на Черного Жреца и прошептал:

– Она ждет. Она ждет его…

Внезапно полог шатра приподнялся, и внутрь вошла Морада. Князь улыбнулся ей, как улыбаются солнцу, внезапно появившемуся из-за тучи.

– Что привело тебя сюда, моя избавительница?

Морада обвела взглядом жрецов, которые стояли молча, сбившись в небольшие кучки у входа в шатер, и, подойдя почти вплотную к Князю, громко сказала:

– Твой Камень умирает, а ты ничего не сделал, чтобы помочь ему. Теперь остается только ждать…

Князь с интересом посмотрел на нее.

– В старом предсказании сказано, что высохнет река и умрет гора, прежде чем иссякнет сила Красного Камня!

Морада усмехнулась.

– Ты привык жить затворником. Выйди из своего шатра!

Морада увлекла Князя за собой, несмотря на робкие протесты жрецов. Князь, за долгие годы отвыкший от солнца, жмурился и отводил взгляд, стараясь совладать с резью в глазах от сильного солнечного света. Морада ласково посмотрела на него.

– Вот так и я когда-то… Я тоже не видела Солнца много лет… Ничего, ты скоро привыкнешь…

Она положила свою ладонь ему на глаза, и боль сразу утихла. Князь уже ясно различал очертания жилищ поселения, людей, снующих по своим делам, и маленьких детей, играющих в весенней грязи. Морада шла быстро, почти бежала, и Князь едва поспевал за нею. Жрецы, стараясь не отставать, торопливо подбирали свои длинные черные балахоны и семенили за Князем.

Выйдя из рощи к реке, жрецы попятились в ужасе. Там, где совсем недавно была полноводная река, осталась лишь мокрая галька да иссохшие кусты речной травы. Русло опустело.

Морада подвела Князя к небольшой лужице и сказала:

– Кто-то увел отсюда всю воду.

Князь удивился:

– Я думал, ты скажешь мне про кары небесные, про…

Морада не дала ему договорить. Задыхаясь от гнева, она прошептала, наклонившись к Князю почти вплотную:

– Камню нужна вода… В ней его сила.

Князь улыбнулся.

– Сила Камня не только в воде. Говорят, ты кормишь его с тех самых пор, как оправилась после болезни…