– Послушай, друг мой, – отвечаю я, – твои родители так говорят только, чтобы тебя защитить. Они не хотят, чтобы ты страдал от нападок одноклассника. А теперь я адресую свой вопрос только к тебе, мнение твоих родителей меня совсем не интересует. Что думаешь о нем
Он смотрит на меня и говорит:
– Нужно с ним как-то общаться, каким бы он ни был. Как он научится быть добрым, если никто не будет вести себя по-доброму с ним?!
Только представьте себе: мальчик, родители которого умерли, устраивает в школе беспорядки, из-за чего почти все дети и их родители объявляют ему бойкот. Да кто здесь кого травит? А этот, единственный добрый мальчик – луч света в темном царстве. Он устойчив настолько, что способен дарить любовь. Он сильный. Он как лев. Но ему не позволяют быть таковым. Что, если бы большинство детей в классе вели себя как этот единственный мальчик? Был бы в этом классе буллинг? Думаю, нет. Тот мальчик, который все время хулиганит, чувствовал бы себя в этой школе как в спокойной гавани, наполненной любовью и теплом, которых он не знал у себя дома. Ему бы не нужно было так агрессивно сражаться за внимание и любовь, применяя способы, которые хотя и не являются социально приемлемыми, но остаются для него лучшим выбором.
Если мы все начнем больше любить, даже когда остальные ненавидят, буллинг постепенно сойдет на нет. Но начать должны
Что могут сделать педагоги и учителя
– Это никогда не сработает! И как же нам реагировать, когда дети плохо себя ведут? Что бы вы ни говорили, в моем классе светофор останется! – настаивает одна учительница, которая проходит командный тренинг.
В передней части класса и правда висит «светофор», который состоит из трех вырезанных из цветного картона кружков: красного, желтого и зеленого. Когда ребенок активно проявляет себя на уроке, прищепка с его именем прицепляется к зеленому кругу. Если какой-то ученик мешает другим, его прищепка отправляется на желтый круг, а если ребенок ведет себя, с точки зрения учителей, неподобающим образом или пытается сорвать урок, его прищепка оказывается на красном круге. Я спрашиваю у взволнованной учительницы:
– Но вы ведь против буллинга, правда?
– Конечно! – с пылом отвечает она.
Я говорю:
– Я здесь сегодня не для того, чтобы подружиться с вами, а для того, чтобы что-то изменить в лучшую сторону для учащихся этой школы. Если вы утверждаете, что выступаете против буллинга, а сами отправляете детей, которые еще не усвоили правила поведения в классе или не в состоянии справиться с некоторыми ситуациями, к «позорному столбу», то есть к красному сигналу светофора, тем самым унижая их, то я в ваших действиях логики не наблюдаю. Я не представляю, как можно выступать против буллинга, и при этом самому практиковать его в игровой форме!
Учительница делает глубокий вдох и готовится вступить со мной в полемику, но тут меня поддерживает ее коллега:
– Он прав!
Несколько других учителей тоже одобрительно кивают.
– Я понимаю, что вы совсем не это имели в виду, – говорю я, обращаясь к той учительнице. – Вы не хотели никого унизить. Вам хочется, чтобы в классе царили тишина и порядок, и я вас прекрасно понимаю. Но нельзя достигать этого такими методами!
Она смотрит на меня и спрашивает:
– А какими тогда методами этого достигать?
В прошлой главе мы подробно говорили о перспективе «родители – дети», а в этой попробуем взглянуть на проблему с точки зрения учителей, воспитателей и социальных педагогов: что они могут сделать для того, чтобы защитить детей от буллинга?