Будапештская весна

— Тогда можете быть спокойны, — сказал Деже и засмеялся, почувствовав, что теперь-то уж он нашел нужный тон для дальнейшего разговора. — Странно, что я показался вам подозрительным. Я умею утешать печальных. Такая у меня профессия.

— Вы священник? — почти испуганно спросила девушка.

— Нет, что вы! Я писатель.

— А что вы пишете? Сценарии для фильмов?

— Нет вовсе нет, — почти с сожалением ответил он.

— А то я могла бы рассказать вам одну историю, из которой можно сделать хороший фильм.

«Все ясно! — подумал Деже и улыбнулся. — И эта, как и многие другие, бредит кинофильмами».

Однако теперь он уже прочно держал в руках нить разговора. Он сказал, что охотно выслушает ее историю, но где-нибудь в другом месте, так как здесь слишком жарко. Как долго девушка собирается оставаться в бассейне?

Блондинка недоуменно пожала плечами: ей все равно…

Тогда Геребен предложил одеться и пойти куда-нибудь выпить по чашечке кофе.

Девушка не возражала. Они договорились встретиться через четверть часа у входа в бассейн.

Одеваясь, Геребен тихо насвистывал какую-то мелодию. Он был доволен, что ему так быстро удалось познакомиться с девушкой. Тело его разнежилось от теплой воды, а на душе было приятно от предвкушения легкого флирта. Дав привратнику на чай, он набросил на плечи плащ и вышел из здания.

Девушка уже ожидала его у входа. Она была одета более элегантно, чем он предполагал. На ней были белая вязаная юбка и голубой свитер, из-под которого виднелась белая нейлоновая блузка. Короткие белокурые волосы девушки влажно блестели.

— Я даже не знаю, как вас зовут, — сказал Деже, осторожно беря девушку под локоток.

— Маргит.

Поэт тоже представился, но так, что она отчетливо расслышала только имя.

— Поедемте в Пешт? — предложил он.

— Поедемте, — согласилась она.

Свое «поедемте» Маргит произнесла на деревенский лад, выговорив «а» вместо «о». Геребена при этом словно охватила теплая приятная волна.

«Вот он, народ, простой наш народ», — подумал поэт. Ему было особенно приятно оттого, что эта крестьянская девушка, которая год-два назад еще копалась в огороде, теперь выглядит совсем по-городскому — прямо-таки интеллигентная молодая дама…

Они сели в трамвай. Пропуская Маргит вперед, Деже успел заметить, что на ногах у нее красивые чулки и туфельки; в руках она держала модную белую сумочку из натуральной кожи.

— Где вы работаете? — спросил Деже.

— Я воспитательница.

— Правда? А в каком детском садике?

— Сейчас я нигде не работаю: поругалась с заведующей и уволилась.

«Наверняка врет», — мелькнуло в голове у Деже, но он сразу же подавил шевельнувшееся подозрение: у него еще будет возможность все выяснить…

Они вошли в кафе «Тюнде» и сели за столик. Деже заказал две чашечки двойного кофе и пирожное для девушки.

— Ну а теперь я готов выслушать вашу историю, — сказал Деже, закуривая. Он предложил сигарету Маргит, но оказалось, что она не курит. Девушка словно не слышала его слов. Она сидела молча, с безучастным видом, даже не притронувшись к поставленному перед ней пирожному.

Геребен немного подождал, а затем попросил:

— Ну, не хотите рассказывать свою историю, тогда по крайней мере объясните, кто такой ваш Дюсика?..

— Дюсика? — переспросила Маргит, подняв брови.

— Вы в него влюблены?

— Я его ненавижу!

«Так вот в чем тут дело…» — подумал Деже, а вслух спросил:

— Так кто же все-таки этот Дюсика? Интересно, чем он занимается?

— Он пианист.

— И где же он играет?

— В кафе «Тегеран», а иногда выступает по радио.

Мало-помалу Деже узнал, что Маргит познакомилась с Дюсикой в кафе, куда зашла однажды со своей подругой. Ей очень поправилась игра Дюсики. И он, заметив это, начал играть специально для нее и даже спел перед микрофоном несколько модных песенок. Через некоторое время она снова зашла в то кафе, и их представили друг другу. Маргит сразу же потеряла голову. Дюсике было за сорок, у него были жена и двое детей. Правда, Дюсика говорил, что не любит жену, которая якобы наставляет ему рога. В Маргит же, по его словам, он нашел молодость, нежность и верность. Он обещал ей развестись с женой, уверял, что уже начал подыскивать для них квартиру. Но связь их длилась всего полтора месяца.

Однажды вечером — было это в четверг — Дюсика пришел к Маргит и заявил, что он помирился с женой, вернулся в семью и потому они уже не могут больше встречаться. Он даже сел за пианино и пропел:

Сядь, милая, рядом
И, прежде чем расстаться,
Еще раз посмотри мне в глаза…

Позже она узнала, что все это было бессовестной ложью, на самом же деле Дюсика начал ухаживать за подругой Маргит, Гизи, но к тому времени он уже и ее успел обмануть…

— Видите ли, деточка, — начал Геребен, когда Маргит закончила свой невеселый рассказ, — я по натуре ужасно недоверчивый, да к тому же мы еще совсем не знаем друг друга. Не сердитесь, но нет ли у вас с собой каких-нибудь документов?

Девушка, почему-то ни капельки не удивившись и не обидевшись, порылась в сумочке и, вынув из нее удостоверение личности, положила его на стол.