Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

У него поводов для ненависти не было, хотя, конечно, о том показательном случае он был осведомлён, как никто другой. Он же хлопотал, чтобы правда не просочилась в массы, породив скандал вокруг имени Бартонов. Но, как ни крути, а диагноз его дочери никто не отменял – она была склонна к суициду, об этом неоднократно говорили специалисты. Подтолкнуть к такому решению её могло всё, что угодно. Не только личные драмы.

В тот момент, когда Терренс собирался начать второй раунд переговоров, связанных уже непосредственно со свадьбой и очередной компенсацией, дверь кабинета приоткрылась, заставив обоих участников процесса обратить внимание в сторону человека, нарушившего их общение.

Тихий смех, аромат цветочных духов.

Ещё до того, как на пороге появился посторонний наблюдатель, Терренс уже знал, что без вмешательства Кейт не обойдётся. И как только она вступит в игру, всё для него порядком осложнится, потому что она стремительно затормозит все процессы, ещё и поспособствует откату на стартовую позицию. Все достижения, полученные в ходе переговоров, сгорят. Повторить успех не получится при всём желании. Терренс не сомневался, что она стояла за дверью приличное количество времени и успела услышать немало. Прибавила одно к другому и появилась как раз тогда, когда он хотел подойти к обсуждению основной проблемы.

Вопрос с заключением брака волновал Терренса сильнее, нежели судьба компании Стимптонов, но обсудить его не получилось.

Время вышло.

Разумеется, Кейт в присутствии отца вела себя безупречно, играя роль милой, послушной, крайне очаровательной девушки. И, несомненно, отец ей верил. А Терренс – нет.

Он понимал, что теперь атмосфера в кабинете неуловимо изменилась, и всё сказанное, может быть использовано против него. Потому промолчал и непосредственно о свадебных торжествах не заикнулся.

Чувствовал, знал…

На сто процентов был уверен, что как только удалится, Кейт промоет отцу мозги, и тот моментально откажется от недавних обещаний.

Терренс спешно попрощался, а Кейт вызвалась его проводить.

– Надеюсь, удостоишь вниманием церемонию нашего с Рендаллом бракосочетания, – произнесла она, стоило только оказаться за пределами кабинета.

– Естественно.

– Правда? Я думала, что ты откажешься. Но рада, что ошиблась.

– Готовишь очередное представление? – спросил Терренс, посмотрев в сторону собеседницы. – Что на этот раз? Не только вены распилить попытаешься, но и роль Джульетты старательно репетируешь? Яд не подействует, так пусть кинжал придёт на помощь? Или стоит ожидать нечто более запоминающееся, а не посредственную штамповку?

Натянутая – кукольная – улыбка, освещавшая лицо Кейтлин, моментально померкла, уступая место злости, искажающей черты до неузнаваемости.

– Ты этот день навсегда запомнишь, – прошипела она. – Обещаю.

– Давай, детка, – хмыкнул он и направился к машине.

Последующие звонки, адресованные отцу Кейт, оставались в большинстве случаев без ответа. Когда же до Терренса соизволили снизойти, решение было озвучено отрицательное. Как он и думал. Бартоны отказались перепродавать Уилзи своё ценное приобретение. Говард что-то там лепетал – Терренс именно лепет и слышал, унизительный такой и мерзкий – о нецелесообразности, о том, что сгоряча пообещал, но теперь пересмотрел отношение к ситуации и понял, что заключение новой сделки станет ошибкой.

Дочь твоя – ошибка, думал Терренс, подсознательно чувствуя, что слов на ветер она не бросает, и если решила мстить, что-нибудь обязательно провернёт.

Вот она и отличилась, отправив по его душу несколько преследователей, рассчитывая хотя бы частично подсластить горькую пилюлю. Терренс на ментальном уровне ощущал это, просто потому, что отлично успел выучить Кейт. Её характер, жесты, отличительные особенности. Она любила причинять боль окружающим, упивалась чужими неудачами. Несколько раз Терренсу доводилось становиться свидетелем того, как Кейт смеялась над промахами общих знакомых, когда следовало бы проявить сострадание.

Терренс её сочувствия не заслуживал, а вот боли – сколько угодно, как душевной, так и физической.

Кейт жаждала подарить ему и первую, и вторую.

Потенциальных вершителей правосудия, стоявших под флагами Кейт, было всего двое, а Терренсу в тот вечер улыбнулась удача. Окажись их больше, всё могло закончиться плачевно.

Они с Энтони договорились встретиться в той самой кофейне, которую совсем недавно Терренс посещал в компании Рендалла.

Стоило только выйти из дома, как чувство опасности моментально взяло за руку, сжало крепко и переплело свои пальцы с пальцами Терренса. Это был иррациональный страх, от которого Терренс пытался избавиться, но нервозность только усиливалась. Он чувствовал присутствие посторонних. И то, что за ним наблюдают.

Правда, так и не сумел определить, откуда именно.