Буян

— С превеликим нашим, сударь! Для вас вот особого изготовления: никелированный, с черепаховой рукоятью, с гравировкой, и всего двадцать два целковых! — принялся он взводить затвор и щелкать. Затем в мгновенье ока револьвер оказался рассыпанным на части по прилавку и так же артистически быстро собран. Евдоким и магазинные зеваки рты раскрыли, уставившись с завистью на руки фокусника-приказчика, а он тараторил как заведенный:

— При покупке не менее пяти револьверов оптом выдается бесплатно шестой!

Евдоким выбрал смит-и-вессон и полторы сотни патронов к нему, заплатил, подумал с угрозой: «Сунься теперь Череп-Свиридов!..» Приказчик, поглядывая насмешливо на юношу, зачарованного блеском оружия, упаковал покупку. Но Евдоким вдруг заметил, как юноша бросил на него быстрый пристальный взгляд — не завистливый, а явно запоминающий.

— Может, желаете ружьецо, сударь? — продолжал приказчик. — Вот прекрасные американские «ивер-джонс», «сопоч» — они подороже, а это наше отечественное с магазинной коробкой «сибиряк». На волка, на лису, на медведя — незаменимо. И стоит всего-с двадцать пять рублей. Что-с? — наставил он ухо, видя, что покупатель крутит носом.

Евдоким покосился на любопытного юношу, пошел вдоль стойки к полкам, где густо пахло кожей подсумков, поясов, патронташей. Приказчик — за ним, продолжая нахваливать товар:

— Вот-с известная мировая фирма Монте-Кристо, одиннадцать рублей. А вот десятирублевое, самое дешевое, нарезное Бердана под патрон Винчестера по полтора рубля сотня. Дешевле не держим-с… При оптовой продаже — скидка.

— Вот этих, пожалуй, я возьму с полсотни… — сказал Евдоким шепотом.

— Полсотни?! Изволите шутить…

— Сколько задатку? Завтра заберу.

Толстяк подмигнул понимающе, не в состоянии скрыть радости.

— Мне с отправкой, упакуйте тщательно.

— Не извольте беспокоиться, все будет — первый сорт-с!

Евдоким заметил, что юноша Приближается к ним, спросил громко:

— А где еще есть оружейные магазины?

— Не знаю, не знаю, сударь… Помилуйте, зачем вам другие? — возопил приказчик испуганно, но, заметив предостерегающий знак оптового покупателя, успокоился. Щелкнул скороговоркой: — Оборудуем все наилучшим манерцем!

Выйдя из магазина, Евдоким долго поглядывал через плечо, пока не убедился, что проницательный юноша отстал.

Прежде чем повидаться с Анной, Евдоким заскочил к Сашке Трагику, но на квартире его не застал. Кузнецова тоже дома не оказалось, пришлось дожидаться во дворе на лавочке…

А Кузнецов в это время бегал по городу, готовя по поручению комитета важную операцию. Дело в том, что несколько дней назад случилась беда — жандармы накрыли типографию Восточного бюро РСДРП и арестовали четырех работников вместе с хозяйкой квартиры. И это в момент, когда событие следует за событием, когда революция выходит на улицы! Самарский комитет приготовил и набрал листовки «Политический бюллетень», а теперь что? Печатать на гектографе — сущее мучение, к тому ж это было бы равносильно признанию в поражении. Обстановка создалась чрезвычайная. Пока Восточное бюро добудет другой печатный станок, пройдут недели, а то и месяцы. Попытка договориться с эсерами не привела ни к чему. Они не против напечатать в своей подпольной типографии листовки социал-демократов, но не ранее как через месяц.

Так, конечно, не пойдет. Это значило бы, что в момент, когда Россия, точно вулкан, готова к извержению, социал-демократы прекращают агитацию и дают возможность монархистам да черносотенцам наводнять Самарщину своей писаниной.

Члены комитета собрались на экстренное совещание. Долго спорили, и так и этак ломали головы, но выхода не находили. Тогда самый молодой из большевиков — Шура Кузнецов предложил собственный план: несложный, однако весьма рискованный. Воеводин — опытный конспиратор, не любивший, как он выражался, «вспышкопускательства» в практике партии, отнесся к предложению отрицательно.

— От твоей затеи, товарищ Шура, попахивает авантюрой. Случайное совпадение, чепуха какая-нибудь, и операция провалится с треском.

— А если, паче чаяния, и сойдет удачно, один дьявол: участников ее тут же похватает полиция, — поддержал Воеводина Позерн — «Западный». — В Самаре все население на виду, — пояснил он, — опознать и выловить будет по плечу любому филеру.

— Да… Видно, овчинка выделки не стоит, — вздохнул мрачно Арцыбушев.

Кузнецову оставалось лишь пожать плечами, мол, смотрите, вам виднее. Но тут энергично вмешался Михаил Заводской. Он заявил, что в пригородах и на железной дороге есть немало смелых людей, сочувствующих социал-демократам. Полиция их не знает да и вообще вряд ли когда увидит. Если обдумать все тщательно, дело выгорит.

Михаил Заводской сумел убедить комитетчиков. Решили: коль Шура предложил такую акцию, ему и карты в руки. Пусть подбирает малоизвестных в городе надежных людей и — с богом!

Тут и посоветовал ему Коростелев включить в группу Шершнева, а сам передал Антипу Князеву, чтобы Евдоким незамедлительно явился в Самару.

…Довольно долго пришлось дожидаться Евдокиму Кузнецова. Наконец заявился: озабоченный, веселый и голодный.