Булат Окуджава: «…От бабушки Елизаветы к прабабушке Элисабет»

Людмила, как и её сестра Нина, была очень умной и талантливой женщиной. Она блестяще закончила аспирантуру в Ленинграде, защитилась, но вот теперь, вернувшись в Грузию, вместо научной работы должна была думать о том, как прокормить малолеток и собственную мать. Стала работать врачом в нескольких местах.

Своих детей у Людмилы не было, и она полностью посвятила себя детям Нины. Она должна была стать им матерью, и она ею стала. Всю жизнь они звали её — и до сих пор зовут — не иначе как мама, хотя уж сорок лет нет её на свете. И матерью она стала такой же талантливой, какой была в науке. Мало кому удаётся вырастить таких детей, каких вырастила Людмила Модебадзе, столько им дать, несмотря на тяжелейшее материальное и моральное положение. Иначе как подвигом сделанное ею назвать нельзя.

…Наступила новая жизнь, полная страха и неизвестности. Никакой уверенности в завтрашнем дне, никаких перспектив… Людмила понимала, что бессильна защитить детей от всех зол, какие может преподнести эпоха, и старалась поскорее дать им как можно больше знаний. Она сумела объяснить им, что жизнь их будет суровой и надеяться придётся только на себя. Ей было страшно за них, и детей этот страх тоже не оставлял многие годы. Не только детство было отравлено страхом, но и юность прошла под его гнётом. Арчил вспоминал, что в студенческие годы не курил — боялся, что его отравят через сигареты.

Но страх не сломил потомков Михаила, а закалил их. В каждодневной борьбе за жизнь они победили.

В школе они учились отлично. Помимо школьных предметов, Людмила сама обучала их и музыке, и языкам — нескольким сразу, словом, всему тому, что сама знала хорошо. Мало ли что пригодится, поможет выжить, когда они попадут на зону… И дети, надо отдать им должное, росли не только умными, но и старательными и послушными.

Натела окончила консерваторию, а потом ещё и медицинский институт, стала известным учёным в области фтизиатрии, доктором наук.

Учась в консерватории, она познакомилась с двоюродным братом Булатом. Раньше она видела его как-то раз, в начале тридцатых годов, — он с мамой тогда летом приезжал в Тифлис, — но не запомнила его, маленькая была. Теперь же вновь познакомила их Луиза, племянница Ашхен Степановны, матери Булата. Двоюродный брат давно уже жил в Тбилиси, но раньше они познакомиться не могли — после случившегося с их родителями они прекратили всякие родственные связи, потому что представляли опасность друг для друга.

^{Наталья Александровна Окуджава. Фото автора}

Троюродная сестра их, Наталья Окуджава[59], вспоминала, как году в 1950-м подошла к Арчилу и сказала, что они родственники, но тот ответил, что у него никаких родственников нет. Да что там троюродная сестра! Даже когда Гиви вернулся из лагеря, они не встречались ни с Нателой, ни с Арчилом, ни с Важей. Только после смерти Сталина потихоньку начали снова общаться.

К слову, о Наталье Окуджава. С Булатом она познакомилась в 1944-м, и притом совершенно случайно. Её отец преподавал в Политехническом институте и летом 1944-го работал в приёмной комиссии. А Ната помогала отцу. И вот пришёл юноша подавать документы на подготовительное отделение, она смотрит — а у него такая же, как у неё, фамилия. Рассказала вечером отцу:

— Папа, к нам однофамилец поступать пришёл.

— А как его зовут?

— Булат. Отчество Шалвович.

— Это не однофамилец, доченька. Это твой брат[60].

…После Натальи — снова о Нателе. Однажды стоит Натела около консерватории, свою преподавательницу ждёт. А окна квартиры, где Булат у тёти Сильвии жил, прямо в консерваторию упирались. И дочь тёти Сильвии Луиза говорит Булату, глядя в окно:

— Смотри, видишь, внизу девушка стоит? Это твоя сестра. Пойдём, познакомлю.

Схватила его за руку и буквально потащила на улицу. Он даже опомниться не успел. Но пока сбегали по подъездной лестнице, успокоился, подошёл к девушке и сказал: «Здравствуй, Натела, я твой брат».

^{«…сестра прекрасная Натела»}

Это был 1945 или 1946 год. Через какое-то время Булат и другого двоюродного брата привёл, Кукулю — познакомить с Нателой. Кукуля тоже окончил институт и работал в Ткибули. К несчастью, очень скоро он погиб там, при аварии в шахте.

14

Важа школу закончил с золотой медалью. Ему так хорошо давались все предметы, и так они все ему нравились, что после окончания школы перед ним встала трудная проблема — куда идти учиться дальше: и естественные науки его увлекали, и гуманитарные. В конце концов остановил свой выбор на факультете востоковедения Тбилисского университета, на арабском отделении.

Поступив туда, учился не просто отлично, а так, что уже в конце первого курса факультет выдвинул его на Сталинскую стипендию. Это был из ряда выходящий случай, обычно эту стипендию давали лучшим студентам только после третьего курса.