Булавки и бабочки

Несколько бесконечно долгих мгновений Джокер сидел неподвижно уставившись в свои карты, а потом вдруг резко швырнул их в лицо Максиму. Тот инстинктивно закрылся руками, хоть карты и не причинили ему никакого вреда, слишком уж неожиданной была выходка Джокера.

—Откуда узнал? Кто подсказал? — неприятный скрипучий голос разрезал тишину, Джокер стал подниматься из-за стола и тут стало понятно, что он вытягивается и увеличивается в размерах. Перед ними был уже не карлик, а чудовище двухметрового роста.

—Сам догадался! Нельзя в такой игре победить самого себя! — крикнул Максим, а Настя вся побледнела и казалось вот-вот потеряет сознание, — а теперь как было договорено, выпусти нас.

—Погоди, — Джокер снова стал уменьшатся, садясь на стул, — сначала вот, забери-ка свой выигрыш, — он снова усмехнулся неприятным злым оскалом, на зеленое сукно по направлению к Максиму покатился небольшой зеленый камень. Максим поймал его и мельком посмотрев на него, спросил:

—Что это?

—Изумруд. — Камень Хитрости и Смекалки, — Джокер снова быстро тасовал в руках колоду карт и вдруг расхохотался, — хранить его конечно дело почетное, но для хорошего человека и отдать не жалко.

—А зачем он мне? — Максим понял, что здесь очередная хитрость или еще хуже — ловушка. «Может отказаться?» — колебался он.

—Твое дело, меня это теперь не волнует, — Джокер казалось совсем потерял интерес к гостям, — прощайте.

Слово о котором говорил Синий Крокодил было сказано, они могли идти дальше.

—Да мне собственно этот изумруд не нужен, — неуверенно ответил Максим, вертя камень в руках, — вы его лучше назад возьмите.

—А вот это не могу, — противно захихикал Джокер, и неожиданно оборвав смех добавил серьезно, — выигрыш не возвращают.

Максим небрежно положил камень в карман, решив что потом разберется, что с ним делать, и они с Настей, одновременно встали из-за стола.

—Стулья на место поставьте, — голос Джокера звучал холодно-отстраненно, как будто он отдавал распоряжения слугам. Тем не менее Максим и Настя выполнили его требование. После чего сразу направились к двери за расположенной позади Джокера. Оба хотели как можно скорее хотели уйти из этого неприятного места. Но уже перед самой дверью Настя вдруг повернулась.

—А что было бы если бы Максим проиграл? — спросила она.

—Ничего особенного, стал бы одной из карт в моей колоде, — равнодушно ответил Джокер не поворачиваясь к ним.

—Минутку, мы же на интерес играли! — возмутился Максим, — сам же сказал, что у меня ничего нет.

—Вот именно, у тебя ничего нет, но есть сам ты, а насчет интереса я ничего не говорил, — Джокер усмехнулся, — ты вроде умный, должен был сразу понять, что на «просто так» здесь не играют. Здесь были многие очень хорошие картежники, поиграть с ними — одно удовольствие. Я их всех обыграл, теперь они мои карты и ты, между прочим мог ею стать. Не шестеркой конечно, ты слишком силен, а вот десяткой или даже валетом — вполне. Но может быть потому что ты не картежник, ты и выиграл у меня.

—А почему ты тогда отказался играть с нами двоими? — спросила Настя, — обыграл бы сразу двух.

—Это просто, я недооценил твоего друга, — тон Джокера стал немного философским, — если бы я у него выиграл и сделал картой в колоде, ты бы непременно захотела его отыграть. А когда человек что-то хочет отыграть и не сосредоточен на самой игре, его легко победить, так ты бы тоже стала одной из моих карт. Но вот на даму ты не тянешь, девятка, в лучшем случае десятка. А теперь уходите. Мне надо разложить пасьянс.

—Прощайте, — резко ответил Максим.

—Прощайте, — повторила Настя.

—Не стоит, мы можем в принципе встретится вновь, — голос Джокера звучал теперь печально, — поймите я не такой плохой, просто это моя работа. Вас же предупреждали насчет меня. Но вы поступили по своему. Чтож, это ваше решение, ваш выбор, вам за него и отвечать. Я обычно имею дело с заядлыми картежниками, когда они сюда попадают. Иногда сразу прямо ко мне. Такие случаи как с вами — редкость. Может еще встретимся вновь.

—Не хотелось бы, — честно ответил Максим и открыл дверь.

—Всего…, — но Настя запнулась на полуслове, удачи ей желать Джокеру не хотелось, но и в то же время зла или обиды к нему она не чувствовала. Она просто прошла вслед за Максимом в дверь и плотно закрыла ее за собой. Они оказались вновь в коридоре со множеством дверей.

—Ну, куда пойдем? — спросил Максим, и сам же ответил, — а впрочем неважно, выбрались и то хорошо.

Только сейчас он осознал, чем им на самом деле грозила эта игра. И сразу стали неприятно дрожать колени, а кисти рук побелели от нервного напряжения. Появилась противная слабость в ногах, как будто он залез на высокое дерево и перенапряг мышцы. Максим почувствовал, что если сейчас, обо что-нибудь не обопрется, то просто свалится здесь посреди коридора. Первое, что попалось ему под руку, была ручка двери. Он неосознанно облокотился на нее и дверь распахнулась. Настя, поняв, что с ним происходит что-то не то, попыталась поддержать его, но Максим уже ввалился в следующую комнату.