Бульдожья хватка

Уилма Ньютон глубоко вздохнула, подняла глаза к потолку. Вспомнила ту жуткую ночь в больнице. Как подписала документ. Положила конец страданиям мужа.

— Да, — сказала она наконец, глядя прямо на Рика. — График был такой, что работать надо было без продыха. Редко выпадала свободная минутка.

Да ее вообще не было.

— В день аварии он отставал от графика, не помните? — спросил Дрейк. — Расскажите о том утре.

— Всех подробностей не помню. Поднялся рано и уехал — вот и все.

Она остановилась. «С какой стати я защищаю этих негодяев? На похоронах-то они расшаркивались. “Примите соболезнования, миз Ньютон. Дьюи прекрасно на нас работал, был очень хорошим человеком. Мы хотим вам помочь и обязательно с вами свяжемся”. Да только не связались. После похорон от них ни слуху ни духу. “Уиллистоун” просто-напросто бросил меня и девочек в беде. Никакой помощи. Ничего».

Она вздохнула, отпила кофе. Пусть теперь ответят.

— Может, он что-то сказал, что-нибудь…

— Как, вы сказали, вас зовут? — перебила его Уилма.

— Рик.

— Хорошо, Рик. Хотите знать, какой был у Дьюи график? График был сумасшедший. Не только в тот день, но каждый день. Иногда приходилось ездить по двадцать часов, чтобы уложиться. Он знал, что по закону это не положено, сам мне говорил, но компании было на это плевать. Джек Уиллистоун сам каждую неделю проверял путевые листы водителей, следил, чтобы сведения в путевом листе соответствовали требованиям, не важно, сколько часов ты на самом деле наездил. Дьюи страшно боялся Уиллистоуна, часто просил, чтобы я помогла ему заполнить путевой лист — чтобы загрузка получалась меньше десяти часов. Незадолго до смерти у него было несколько штрафов за превышение скорости. Он из-за этого переживал, но вроде выбора у него не было. Не превысишь скорость — не доставишь груз вовремя. — Уилма вздохнула. — Он хотел уйти. Даже заявление заполнил, но я… — Она тяжело задышала, нижняя губа затряслась от тяжелого воспоминания. — Я ему не разрешила. Платили намного больше, чем в других местах.

Женщина остановилась, закрыла лицо руками.

— То есть там подделывали путевые листы? Как это могло сойти им с рук? — спросил Рик. — Разве их не проверяет…

— Дорожная полиция? — перебила Уилма с горечью в голосе. — Да у Уиллистоуна все инспектора куплены — и округа, и штата. И в полицию Алабамы он дверь ногой открывает. Дьюи говорил, что он непотопляемый. — Ньютон сверкнула глазами. — И это свинство продолжалось годами.

Повисла пауза, и Уилма заметила, что Рик переглянулся со своей хорошенькой помощницей. Потом снова взглянул на собеседницу.

— Миз Ньютон, вы готовы повторить то, что сейчас сказали нам, в суде присяжных?

Уилма скрестила руки на груди. «Настойчивый малый. Зря я его окрестила болваном. Свое дело знает».

— Не могу сказать, — отозвалась она, глядя в чашку. — Не хотелось бы во все это влезать.

— Я вас понимаю, — заговорил Рик. — Но, вполне возможно, вы единственная, кто может объяснить, почему в день, когда погибла семья моей клиентки, Дьюи ехал с превышением скорости. В день, когда погиб и он сам. Если у Джека Уиллистоуна куплены дорожные инспекторы и полиция Алабамы, тогда помощи оттуда ждать нечего. А его нынешние сотрудники едва ли выложат все начистоту. — Юрист помолчал. — Остаетесь вы. Именно вы можете пролить свет на эту историю. Заставлять водителей подделывать путевые листы — это федеральное преступление. В ваших силах восстановить справедливость для моей клиентки и отправить Джека Уиллистоуна туда, где ему самое место, — за решетку.

Уилма не отрывала глаз от чашки кофе. Она вспомнила, с каким отчаянием Дьюи разорвал свое заявление об уходе. Каким отрешенным был его взгляд. Он знал, что это только дело времени. Вспомнилось, как она вернулась из больницы и обнимала рыдавших девочек. Не может быть, что папа умер. Этого не может быть. Не может, не может.

Ньютон подняла голову, посмотрела сначала на Дон, потом на Дрейка. Медленно кивнула:

— Хорошо, я выступлю в суде.

23

Через лобовое стекло своего «Шевроле» он наблюдал за их беседой, понимая, что опоздал. Он уже простучал номера «Сатурна» — друзья у него были везде, включая управление полиции Алабамы, — и его опасения подтвердились. Машина принадлежала Ричарду Дрейку. Судя по всему, этот защитник потерпевших и его телочка-помощница ведут задушевную беседу с Ньютон. Он приоткрыл окно и выпустил сигаретный дым в холодный ночной воздух. Да, это усложняет дело, а сложностей он не любит. Раздавил сигарету о приборную панель, выкинул окурок на пол. Потом набрал номер.

— Стояк? — раздался знакомый скрипучий голос.

— Да, шеф. — Он сделал паузу, сам пугаясь того, что собирался сказать. — У нас проблема.

* * *

Джек Уиллистоун в бешенстве швырнул трубку.

— Черт бы их драл! — воскликнул он и шарахнул кулаком по иску, лежавшему перед ним на столе. Он был прислан восемь часов назад.