Бумажная принцесса

– Э-э-э, нет. В смысле, не то чтобы совсем нет – танцы, гимнастика, типа того. Но в

спортивных играх я не сильна.

Мужчина поджимает губы.

– А вот это не очень хорошо. Если ты входишь в состав какой-нибудь школьной

команды, то тебя освобождают от занятий по физкультуре. Спрошу, есть ли место в группе

чирлидинга – ты должна туда подойти.

Я? В группе поддержки? Ага, конечно. Там нужны энтузиасты, а я не очень-то актив-

ная. Мы входим в холл – такие обычно фигурируют в сценах из школьных фильмов. На

стенах из дубовых панелей висят портреты выпускников, паркетный пол под нашими ногами

блестит. Мимо нас, бросая на меня любопытные взгляды, проходят несколько парней в синих

пиджаках.

– Рид и Истон играют в американский футбол – наша команда первая в штате. Близ-

нецы предпочли лакросс, – рассказывает мне Каллум. – Если тебе достанется место в группе

чирлидинга, то ты, возможно, окажешься в группе поддержки какой-либо из этих команд.

Интересно, он понимает, что только что подкинул мне еще одну, весьма значимую при-

чину постараться не войти в состав группы поддержки? Ни за что на свете я не буду скакать

и махать в воздухе руками ради такого подонка, как Рид.

– Возможно, – бормочу я. – Но я бы предпочла больше внимания уделять учебе.

Каллум проходит к приемной директора с таким видом, словно он уже бывал там сотню

раз. И наверняка так оно и есть, потому что седая женщина-секретарь приветствует его

широкой улыбкой, будто они старые друзья.

– Мистер Ройал, как приятно видеть вас здесь при столь радостных, наконец-то, обсто-

ятельствах.

Каллум отвечает кривой усмешкой.

– И не говорите! Франсуа готов нас принять?

– Да, проходите.

Встреча с директором проходит на удивление гладко. Может, Каллум дал ему денег,

чтобы тот не задавал лишних вопросов о моем прошлом? Но, похоже, что-то ему все-таки

рассказали, потому что в самом начале встречи директор спрашивает, как бы я хотела, чтобы

меня записали – Эллой Харпер или Эллой О’Халлоран.

– Харпер, – сухо отвечаю я. Никогда не откажусь от фамилии мамы. Это она вырастила

меня, а не Стив О’Халлоран.

Мне выдают расписание, в которое включены и занятия в спортзале. Несмотря на мои

протесты, Каллум говорит директору Берингеру, что я очень хочу попасть в группу под-

держки. Боже. Не понимаю, почему он так против обычной физкультуры.

Когда разговор заканчивается, Берингер пожимает мне руку и говорит, что в холле меня

ждет один из учеников, чтобы провести небольшую экскурсию по школе. Я бросаю полный

паники взгляд на Каллума, но тот слишком занят беседой о том, какой коварной оказалась

девятая лужайка. Очевидно, они с Берингером вместе играют в гольф, и мужчина машет мне

рукой, предупредив, что Дюран подаст машину где-то через час.

Закусив губу, я выхожу из кабинета директора. Мне пока трудно разобраться в своих

ощущениях. Что касается образования, как мне сказали, оно здесь первоклассное. Но все

34

Э. Уатт. «Бумажная принцесса»

остальное… школьная форма, помпезные здания… я сюда не вписываюсь. Это мне стало

понятно сразу, и когда я вижу своего сопровождающего, понимаю, насколько я права.

Она одета в темно-синюю юбку и белую рубашку – форму школы, но все в ней так и

кричит о богатстве – от изысканно уложенных волос до ногтей с французским маникюром.

Девушка представляется Саванной Монтгомери. «Да, те самые Монтгомери», – многозна-

чительно добавляет девица, как будто это должно для меня что-то значить. Но я не имею ни

малейшего понятия, кто она такая.

Она сообщает, что тоже учится в одиннадцатом классе, а затем добрых двадцать секунд

оценивающе меня разглядывает. Ее нос морщится при виде моих обтягивающих джинсов и

майки, потертых армейских ботинок, прически, ногтей без маникюра и поспешно нанесен-

ного макияжа.

– Твою форму доставят тебе домой на этих выходных, – сообщает мне Саванна. – Юбка

обсуждению не подлежит, но есть способы носить ее покороче. – Она подмигивает мне и

расправляет свою, которая едва закрывает ее бедра. Остальные девушки, которых я заметила

в коридоре, носят юбки длиной до колен.

– Что, делаешь минет учителям и получаешь право носить юбку покороче? – вежливо

спрашиваю я.

Ее голубые, словно ледышки, глаза испуганно распахиваются.

– Э-э-э, нет, – Саванна выдавливает из себя неловкий смешок. – Просто, если кто-то из

учителей начинает жаловаться, суешь Берингеру сотню, и он закрывает на это глаза.

Наверное, здорово жить в мире, где ты можешь просто сунуть кому-то сотню. У меня

же водятся только долларовые банкноты. Потому что купюры именно такого номинала

обычно запихивали в мои стринги.

Но я решаю не рассказывать об этом Саванне.

– Ладно, давай я тебе тут все покажу, – говорит она, но меньше чем через минуту я

понимаю, что она вовсе не собирается помогать мне освоиться. Ей нужна информация.

– Класс, класс, женский туалет. – Ее изящные пальцы с модным маникюром указывают

на разные двери, пока мы идем по коридору. – Так что, Каллум Ройал твой законный опекун?

Класс, класс, комната отдыха учителей… И как так получилось?

– Он знал моего отца, – коротко отвечаю я.