Бумажные доспехи

Видимо, спор с Марком закончился, и она вышла посмотреть, с кем разговаривает Лейтэ. Имя мага ничего мальчику не сказало, но судя по тому, как директриса схватилась за сердце, а Марк за ее спиной выразительно стал кивать ему головой в сторону, старик был непрост.

— Нам пора идти, — напряженно сказал Марк, когда понял, что его гримасы не доходят до Лейтэ.

— Спасибо, — сказал мальчик и встал. — Ну, за то что подсказали. Я попробую.

— Успехов, успехов, молодой человек, — благодушно кивнул тот. — Ну, Тилли, пойдемте. И скажите, чтобы чаю принесли. Я ехал всю ночь, очень уже хочется остановиться и передохнуть.

«Соврал», — с удивлением отметил Лейтэ, торопясь вслед за Марком. Он обернулся, но в щели захлопывающейся двери ничего не увидел.

— Что он у тебя спрашивал? — с волнением поинтересовался Марк, нисколько не замедляясь.

Казалось, что ему хочется удалиться от кабинета директрисы подальше.

— Спрашивал, почему у меня неупорядоченные потоки. Ему показалось, что я «печалюсь», — Лейтэ фыркнул, но Марк не заметил, на ходу нервно ероша свои короткие черные волосы. — А кто он такой?

— Это Ингистани, — сказал Марк, потом пояснил: — Глава Дисциплинарного комитета. Из столицы приехал.

— Ого, — уважительно протянул Лейтэ.

Хотя на самом деле, мало что понял. Ну Дисциплинарный комитет, ну столица. Чего так перепугалась директриса?

И зачем старик солгал?

Но это опять, скорее всего, взрослые хитрости. Лейтэ в который раз пообещал себе, что когда он вырастет и будет работать, все эти многосложности он оставит кому-нибудь другому.

Сегодня за ним опять приехал Сова и немного поругался с Марком — хотел снять Лейтэ с занятий, и как раз с практики. Марк взмахивал руками, доказывая, что Лейтэ нельзя пропускать ни минуты, в его-то положении, а Сова нависал над ним, иногда кивал и говорил: «Да ты не парься, парень, потом наверстает. Я его потом к своим ребятам закину, они фокусам поучат, не переживай». Марк вышел из себя, и Лейтэ было жутко неловко за него, но Сова без лишних нервов одержал победу и повез его снова в госпиталь Савике.

Лейтэ страх как не любил эти поездки, но когда в прошлый раз он стал бурчать, Сова щелкнул его по лбу.

— Не хами, — наставительно сказал он. — А пацан больше ни с кем так и не разговорился. Поэтому нас с тобой официально к этому делу пристегнули.

Лейтэ никак не мог проникнуться сочувствием к пацану. А последние пару дней тот начал сбегать из палаты. Просто уходил — и ни один из постоянно дежурящих у палаты магов не замечал его. Мать каждый раз была в истерике, и Лейтэ видел, как она визжала в коридоре, то обвиняя дежурного, что он не доследил, то врачей, что они как-то неправильно лечат. Потом ее увела медсестра, дала выпить успокоительного, и женщина тихо плакала в коридоре, пока сына не привели обратно.

Только первые два раза все стояли на ушах, пока не стало понятно, что он уходит всегда в одно и то же место: на территории больницы стояла небольшая подстанция, и Саня прятался в глубокой тени у двери — нужно было спуститься в небольшой приямок с цементными стенами.

В этот день мать мальчика не успокоилась, даже когда Саньку вернули — Лейтэ и Сова приехали как раз когда уже мальчишка был на месте, сидел на кровати, завернувшись с головой в одеяло.

К нему не пустили: мать напугала его слезами, и Санька мгновенно прыгал за тумбочку, стоило только кому-нибудь войти в палату.

— Это не мой сын, — вдруг сказала мать.

Она так и осталась в коридоре, нервно мяла рукава коричневого свитера, натягивая их на худые пальцы. Черная тушь размазалась по лицу. Она отпустила рукава и посмотрела на дежурного мага, который разговаривал с Совой.

— Это не мой сын, — повторила она. Покрасневшие от слез глаза распахнулись, она и сама была в ужасе, от того, что говорит. — Вы привезли кого-то другого. Он только притворяется. Он ненастоящий.

Лейтэ вздрогнул. Женщина была неприятна ему. Она была похожа на его маму: тоже светлые волосы, невысокая и худая. Но мама Лейтэ никогда бы так не сказала. И не подумала бы.

По крайней мере, представлять это было до тошноты страшно.

Дежурный маг незаметно кивнул медсестре, которая поглядывала на них с поста, и девушка тут же подошла со стаканом. Запах валерьянки заставил Сову поморщиться.

— Ну, мы пойдем, — сказал он. — Только зря своего пацана сдернул.

— Зайди ко врачу, — ответил дежурный. — Он хотел что-то передать следователю, захвати с собой, чтобы быстрее.

Женщина обреченно пила валерьянку, и Лейтэ сам не зная зачем, встал рядом, пока Сова ходил в ординаторскую. Смотрел на ее по-мужски торчащий кадык, который дергался.

— Вы лжете, — наконец сказал он. — Вы так не думаете на самом деле.

Мать Сани Жукина медленно опустила стакан и посмотрела на него.

— Что?

— Я умею слышать неправду, — неловко отступая на шаг, сказал Лейтэ. — Вы не думаете, что он — не он. То есть, что он ненастоящий. Может, они что-то с ним сделали, но ведь это как-нибудь пройдет, я не знаю.

— Тебе чего надо, мальчик? — резко спросила женщина.