Бумажный грааль. Все колокола земли

– Жуки могут попасть в любой дом, – сказал Уолт детям. – Им тоже нужно место, где жить. Многие из них помогают опылять цветы. Жуки – часть божьего замысла.

– Я бы его убил, – заявил Эдди. – Эх, мне бы палку…

– Его убьет дядя Уолт, – пообещала Айви. – Так ведь, дядя Уолт? Думаю, ты за минуту управишься. Тапком его – и поминай как звали. Не нужны нам такие гости.

– Что ж, я готов его убить, – сказал Уолт. – Вот только… Кажется, я знаю этого жука. Это египетский водный клоп по имени… Смит. И. Хопкинсон Смит. Он очень дружелюбный. Видимо, спешил на вечеринку – Бал гадких жуков. Его там ждут друзья. А сумки у него не было? Сумки с…

Нора издала горестный вой, опустошивший ее легкие, и залилась слезами.

– Нет, быть такого не может! – воскликнула Айви, смерив Уолта суровым взглядом. – Только не под кроватью Норы. Смиту там делать нечего.

– Ты права, – вздохнул Уолт. – Должно быть, это не Смит. – Айви вновь его победила, дав понять, что дальнейшие рассказы о жуках-джентльменах до добра не доведут. Во всяком случае, сейчас. – Пойду прихлопну его, – смирился он с неизбежным, вставая с кровати.

Нора ни с того ни с сего захихикала. Еще секунду назад всхлипывала – и нате!

– Что такое? – удивился Уолт.

– Вы в платье!

– Это ночная сорочка, – объяснил он. – Ее сшила для меня тетя Джинкс. Материал она привезла из Шотландии, у нее там родня.

– Похоже на платье. – Нора мигом заняла его место рядом с Айви и зарылась в одеяло так, что снаружи остались лишь пальцы и голова.

Девочка по-кроличьи наморщила носик. Страшный жук был успешно забыт. Эдди, зевнув, уселся в изножье кровати.

– Без добычи не возвращайся, – улыбнулась Уолту Айви. – А я пока развлеку детей.

– Не уснешь?

– С чего бы?

Уолт с сомнением поглядел на жену, а затем спустился по лестнице, сжимая в руке теннисную туфлю. Захватив из кладовки фонарик и метлу, он зашел в детскую, где по-прежнему горел свет. Само собой, под кроватью никого не оказалось. Таракан, если он существовал, убежал под плинтус или юркнул в шкаф. Караулить его было бы глупо. Не тратить же на это всю ночь? Отложив метлу, Уолт занес над головой туфлю и несколько раз громко стукнул ею об пол, после чего подошел к входной двери, распахнул ее и с силой захлопнул. Вернув на место метлу и фонарик, он поднялся на второй этаж.

– Готово!

Дети лежали рядышком, рассматривая картинки в журнале.

– Покажите! – вскочила Нора.

– Я его выбросил во двор, – солгал Уолт. – Вы разве не слышали, как хлопнула дверь? Я его в лепешку расшиб.

Нора молча слушала, приоткрыв рот.

– А вы говорили, он покажет, – повернулась она к Айви.

– Покажет, конечно. – Айви смерила Уолта грозным взглядом. – Думаю, Нора и Эдди лучше выспятся, если будут уверены, что жук действительно, взаправду мертв, – прошипела она ему.

– Я буду спать здесь! – заявила Нора.

– Ну уж нет! – возмутился Уолт. – Ну-ка быстро по кроватям!

– А если жук у меня в постели? – возразила девочка. – Вдруг он вернулся?

– Он точно там, – заверил ее Эдди. – По-моему, это постельный жук.

– Сомневаюсь, – буркнул Уолт.

– Может, все-таки принесешь нам мертвого жука? – сказала Айви. – Найди его там, куда выбросил. Это всех успокоит.

– Ладно, – вздохнул Уолт. – Без проблем.

Развернувшись, он вновь спустился по лестнице с ботинком в руке. Внезапно его осенило. Ночью по улицам ползали тучи тараканов, особенно их тянуло к воде. И почему он не подумал об этом раньше? Не тратил бы зря время на поиски того самого жука. Ведь любой дохлый таракан сгодился бы не хуже.

Глава 37

Время приближалось к одиннадцати вечера. Преподобный Бентли и отец Махоуни уже час бродили по опустевшим улицам в центре города, звоня в колокольчики. Дождь то накрапывал, то переставал. Сейчас наступило затишье, и Бентли шел по мокрому тротуару, постукивая зонтом, как тростью. В другой руке он держал колокольчик. Постоянный звон должен был взбесить половину собак в окру́ге, но те почему-то молчали, будто все понимая.

Вероятно, им с Махоуни следовало разделиться, чтобы обойти больше кварталов, однако поодиночке они стали бы уязвимее. Бентли с тревогой оглянулся: улица пустовала.

Расслабившись, пастор вдохнул влажного вечернего воздуха. Он любил поздние прогулки, особенно в ненастную погоду, когда за раздвинутыми шторами виднелись мягко освещенные гостиные. На диванах, в сухости и тепле, сидели семьи – читали книги или смотрели телевизор в окружении привычного хаоса повседневных вещей. В окнах мигали рождественские елки, у порогов сидели кошки, из-за стеклянных дверей выглядывали собаки, и охотно верилось, что эта бесхитростная жизнь приносила людям счастье.

Еще не так давно ежевечерний колокольный звон был привычным ритуалом; в прошлые века никто не сомневался, что звук этот отгоняет злых духов. Заслышав колокола, добрые люди успокаивались, а монстры вроде Аргайла или Лероя не находили себе места. Увы, времена изменились.