Читаем Бумажный грааль. Все колокола земли полностью

Содрогнувшись, Уолт распрямился и вновь оглядел тротуар. Неужели не найдется хотя бы одного таракана, готового пожертвовать собой? Внезапно звук колокольчиков начал приближаться, сопровождаемый беспорядочным перезвоном, словно на улицу выезжала украшенная к Рождеству карета. Из-за угла показались двое мужчин и зашагали ему навстречу, позвякивая при ходьбе. Один немного опережал другого и первым попал в круг света от фонаря. Грузный, лысеющий, в очках и темном одеянии – ожившая иллюстрация мистера Пиквика[47]! Уолт с изумлением угадал в нем священника. А следом семенил – только этого не хватало! – преподобный Бентли! Значит, эти двое выбрались на некую совместную миссию – вероятно, выискивали грешников.

Уолта охватило желание удрать. Одетый в ночную сорочку и тапки, он охотился на тараканов с теннисной туфлей в руке! Как он объяснит это служителям церкви? Не признаваться же, что рассчитывал на секс?

Бентли заметил его и помахал рукой, а его друг-священник внезапно пустился в пляс – чудно́ поскакал на одной ноге, размахивая над головой зонтом, точно разгоняя нечистую силу. Так он и понесся навстречу Уолту – с диким восторгом в глазах и прыгающими на носу очками.

Уолт опешил. Среди всех полуночных странностей эта заслуживала первого места.

И тут Уолт разглядел на асфальте расчерченные Норой квадраты. Старый священник решил поиграть в классики! Всего-то!

Уолт пожал руку пастору, который выглядел настолько же серьезным, насколько его приятель – жизнерадостным.

– Это Уолт Стеббинс, – сказал Бентли священнику. – Я вам как раз о нем рассказывал. Стеббинс, это отец Махоуни из церкви Святого Духа.

– Очень приятно.

Хватка у священника оказалась крепкой. Только теперь Уолт заметил, что на поясе у обоих мужчин болтаются связки маленьких колокольчиков.

– Однажды мистер Стеббинс сделал щедрое пожертвование на обеды для неимущих, – поведал приятелю Бентли. – Думаю, он нам пригодится. Если, конечно, мы до него достучимся.

Уолт натянуто улыбнулся. В каком смысле «пригодится»? Что за бред?

– Я уже шестьдесят лет не играл в классики, – тяжело дыша, сообщил Махоуни.

Сняв очки, он протер их рукавом, а затем вновь водрузил на нос.

– Должно быть, мы похожи на сумасшедших? – прищурившись, осведомился Бентли и звякнул колокольцами.

– Нет, что вы. – Уолт придержал подол сорочки, затрепетавшей на ветру. – То есть не мне вас судить. – Он помахал теннисной туфлей.

– Мы ходим по округе и звоним в колокольчики, – сказал Бентли. – Посреди ночи. Догадываетесь почему?

Уолт помотал головой:

– Если честно, нет.

– Потому что кто-то вывел из строя колокола в церкви Святого Антония и убил мистера Симмса. Да-да, вы не ослышались. Убил! Похоже, вы удивлены?

– Ну, я понятия не имел… – замялся Уолт. – В газетах об этом не писали.

– Ясное дело, не писали! И не напишут. А знаете, почему Симмса убили?

Уолт пожал плечами.

– Чтобы умолкли колокола! – Бентли пристально поглядел на него. – Колокольный звон, мистер Стеббинс, невыносим для демонов и бесноватых. Поэтому улицы европейских городов когда-то каждую ночь патрулировал человек с колокольчиком. Так ведь, Махоуни?

– Преподобный Бентли абсолютно прав, – кивнул священник. – У нас в руках колокольчики святого Бенедикта, и с их помощью мы изгоним демонов с этих улиц. Это старая традиция. Весьма и весьма. Человек с колокольчиком обычно напевал: «И да пребудет с вами милосердный Боже, и да отгонит нечисть, пока вы крепко спите…»

Из водостока на тротуар выполз таракан. Уолт рванул вперед и прихлопнул его теннисной туфлей. Ощутив в районе тыла холодный ветерок, он вновь одернул подол сорочки.

– Попался, – тихонько сказал Уолт под хмурым взглядом Бентли.

В доме на колесах вспыхнул свет, шторы раздвинулись. В окошко выглянула тетя Джинкс, и Уолт как можно непринужденнее помахал ей туфлей – мол, все в порядке, дело житейское. Отец Махоуни вежливо кивнул. Джинкс задернула шторы, свет погас.

– Полагаю, нам не стоит будить Генри? – сказал Бентли.

– Лучше не надо. Он ложится спать пораньше. – Уолт поддел ногой раздавленного таракана, чтобы отлепить его от асфальта.

Свет на втором этаже по-прежнему горел, а в окне маячил темный силуэт, так что, с большой вероятностью, Айви еще не спала.

– Перехватим старика завтра, – решил пастор.

– Правильно, – кивнул Уолт. – А то уже поздновато.

– А как насчет вас, мистер Стеббинс? – спросил Бентли. – Хотите внести свой вклад в благое дело?

– Разумеется, – кивнул Уолт. – А что за благое дело?

– Мы хотим выдворить Дьявола из города. Вы поможете?

– Чем смогу. Сколько вам нужно?

– О, речь не о деньгах, – улыбнулся Махоуни. – Нам нужны добровольцы.

Уолт моргнул. Бентли уже не раз пытался заманить его в церковь.

– Ну, не знаю… – начал он.

– Это понятно, что вы сомневаетесь, – перебил пастор. – Вы же еще не знаете. Я вам сейчас кое-что расскажу. Готовы?

Кивнув, Уолт почувствовал, как на макушку шлепнулась капля. Оставалось надеяться, что информация того стоит и промокнет он не зря.

– Это я побывал у вас в гараже.

– Вы?! – изумился Уолт.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ада, или Отрада
Ада, или Отрада

«Ада, или Отрада» (1969) – вершинное достижение Владимира Набокова (1899–1977), самый большой и значительный из его романов, в котором отразился полувековой литературный и научный опыт двуязычного писателя. Написанный в форме семейной хроники, охватывающей полтора столетия и длинный ряд персонажей, он представляет собой, возможно, самую необычную историю любви из когда‑либо изложенных на каком‑либо языке. «Трагические разлуки, безрассудные свидания и упоительный финал на десятой декаде» космополитического существования двух главных героев, Вана и Ады, протекают на фоне эпохальных событий, происходящих на далекой Антитерре, постепенно обретающей земные черты, преломленные магическим кристаллом писателя.Роман публикуется в новом переводе, подготовленном Андреем Бабиковым, с комментариями переводчика.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Ада, или Радости страсти
Ада, или Радости страсти

Создававшийся в течение десяти лет и изданный в США в 1969 году роман Владимира Набокова «Ада, или Радости страсти» по выходе в свет снискал скандальную славу «эротического бестселлера» и удостоился полярных отзывов со стороны тогдашних литературных критиков; репутация одной из самых неоднозначных набоковских книг сопутствует ему и по сей день. Играя с повествовательными канонами сразу нескольких жанров (от семейной хроники толстовского типа до научно-фантастического романа), Набоков создал едва ли не самое сложное из своих произведений, ставшее квинтэссенцией его прежних тем и творческих приемов и рассчитанное на весьма искушенного в литературе, даже элитарного читателя. История ослепительной, всепоглощающей, запретной страсти, вспыхнувшей между главными героями, Адой и Ваном, в отрочестве и пронесенной через десятилетия тайных встреч, вынужденных разлук, измен и воссоединений, превращается под пером Набокова в многоплановое исследование возможностей сознания, свойств памяти и природы Времени.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века