Буратино - правда и вымысел. Часть 3. Чугунные крылья Икара

— Расскажи, как вычислил, — попросил Буратино.

— Да просто: если пойлом торгуют, значит, его где-то берут.

— Логично, — согласился Чеснок.

— Ну так вот, подумал я, подумал и решил посидеть возле кабачка толстого Фернандеса. Сел, сижу. Темнело уже, хотел было домой двинуть, гляжу, подвода едет. Бутылками звякает. Я затих. Выходит Фернандес и давай с возчиком ругаться: «Почему, мол, всего шесть ящиков привёз, мне, мол, шесть ящиков на ночь, а днём чем торговать буду?». Извозчик что-то бубнил, я не разобрал, а Фернандес своё гнёт и всё тут: давай ещё двадцать ящиков. Извозчик поплевался, ясное дело, поругался, но, вижу, согласился. Я за ним. Он на мыс. Я думаю, где же у него тут водка, а он дальше едет, аж за маяк. Я за ним. Гляжу, ему лампой светит кто-то. Пригляделся, рыбаки на баркасе. Ну возница что-то с ними перетёр, те тоже поругались, но, гляжу, отплыли и поплыли на юг вдоль берега. А лампу на носу не тушат. Боятся на корабль в темноте налететь. Ну вот по этой лампе я их и вычислил, до самых Леопольдовых пещер за лодкой бегом бежал. Видел, как баркас грузили. Вот и всё.

— Сколько человек грузили баркас? — спросил Буратино.

— Трое, все, что в лодке были.

— А ещё кто-нибудь там был?

— Ну да. Ещё двое были.

— Но они не грузили?

— Нет. Стояли, покуривали себе.

— Понятно, — сказал Буратино, — охрана.

— Точно, — согласился Лука, — охрана, я так и подумал.

— А сколько водки, ты не выяснил?

— Нет, это ж мне в пещеру лезть пришлось бы.

— Понятно, — опять сказал Буратино, — это хорошая новость. Теперь нам нужно… — тут он осёкся, и Рокко понял почему. И Буратино продолжил, — хорошо, Лука, ты молодец. Иди отдыхай.

— А пожрать есть что-нибудь? — спросил Крючок, — а то не жрал весь день.

— Есть, — ответил Чеснок, — Фернандо сегодня свинину жарил, там осталось ещё.

Когда их приятель ушёл и пацаны остались одни, Рокко спросил:

— Ты всё ещё ему не доверяешь?

— Посмотрим, что будет дальше и что там за склад он нашёл. Если нам удастся спалить ихнее пойло, значит, Лука наш.

— Слышь, Буратино, а ты мне-то доверяешь? — вдруг спросил дружбан.

— Тебе? — усмехнулся Пиноккио. — Тебе доверяю как самому себе.

Но соврал наш герой, так как помнил слова премудрого Сверчка, что никому доверять нельзя.

А на следующее утро Буратино собрал всех и сказал:

— Парни, нас загнали в угол, нам не оставляют никакого выхода, мы на грани войны. И мы не будем ждать, пока эти гады нанесут нам удар первыми. Сегодня ночью мы проведём первую операцию и надеюсь, что кое-кому не поздоровится.

— Ну началось, — вставил Лука.

— А кому не поздоровится? — спросил Пепе.

— Кое-кому, — ответил Буратино, — это вы узнаете завтра, кто был наш злейший враг. А сегодня я отменяю все выходы домой, все будут тут. А к утру двое из нас нанесут им удар. Сами понимаете, что с ответом ждать долго не придётся, но с сегодняшнего дня ефрейтор Брассели будет дежурить по ночам. А днём все должны быть начеку. Далее: наш враг наивно полагал, что отрезал нас от рынков сбыта. Но, слава Богу, это не так. В течение этой недели мы снова будем выходить на свою мощность.

— А кто же у нас будет покупать товар? — удивился Пепе.

— Мои друзья из столицы, в связи с этим у нас добавится проблем, естественно, так как весь товар теперь мы будем отправлять не морем, а по железной дороге. И отправлять будем скрытно. Нам потребуются контейнеры и лошади, но я полагаю, что ты, Пепе Альварес, с этим справишься, мало того, нам придётся, переклеивать акцизные марки, так как наши марки не устраивают наших новых столичных партнёров из-за своего низкого качества. Марки будут у нас через четыре дня, переклейкой займутся Комар и Гопак.

— А можно мне какое-нибудь дело, чтобы с пистолетом было? — спросил Масимо.

— Не торопись, — улыбнулся Буратино, — таких дел будет ещё навалом, я чувствую, ещё даже успеют надоесть. Потому что наш человек с той стороны говорит о сильной неприязни людей из синдиката к нашему маленькому заводику.

— Выдюжим, — пообещал Лука, — не впервой.

Рокко все распоряжения Пиноккио прослушал молча, но его лицо выражало крайнее недоумение. Оно просто вопрошало: «Буратино, ты с ума сошёл, что ли?».

Но Буратино не обращал внимания на удивление приятеля и, только расписав все обязанности для каждого члена своей банды, распустил их.

Рокко остался и спросил:

— Слышь, Буратино, я чего-то не пойму ничего. Это всё правда или нет?

— А ты как думаешь? — отвечал Буратино.

— Даже не знаю, наверное, правда, дюже складно всё у тебя вышло.

— Это хорошо, что складно. Информация очень важная, ты согласен?

— Согласен.

— И паренек синдиката просто вынужден будет её сообщить. Логично?

— Логично.

— А нам только и останется, что сидеть да смотреть, кто из наших попытается сегодня ночью сбежать. Вот и всё. Кто побежит, тот и гнида.

— Молодец, Буратино, умно придумал.

— Я придумал, — отвечал Буратино, — а ты уж будь ласков, проконтролируй ситуацию, чтобы гад не ускользнул.

— Да уж, прослежу, — пообещал Чеснок.