Буря

Алонсо, изображаемый Просперо

Оставь меня!

Гонзало, изображаемый Мирандой

Если угодно, я умолкаю. А все-таки…

Себастьян, изображаемый Мирандой

А все-таки он будет говорить.

Антонио, изображаемый Просперо

Держу пари, что выдержит в тишине минуту.

Себастьян, изображаемый Мирандой

А я верю в невоздержанность старого петуха.

Антонио, изображаемый Просперо

А я – в его петушиную, то есть нечеловеческую выдержку. К тому же старый – значит выдержанный.

Себастьян, изображаемый Мирандой

Так бьемся об заклад?

Антонио, изображаемый Просперо

Вот умора! Ладно, по рукам.

Себастьян, изображаемый Мирандой

Засекаю.

Гонзало, изображаемый Мирандой

К тому же, хотя на первый взгляд этот остров кажется пустынным…

Себастьян, изображаемый Мирандой

Ха-ха-ха!

Антонио, изображаемый Просперо

Ты выиграл, получай.

Гонзало, изображаемый Мирандой

Необитаемым и даже неприступным…

Себастьян, изображаемый Мирандой

Тем не менее…

Гонзало, изображаемый Мирандой

Тем не менее…

Антонио, изображаемый Просперо

У него этих «тем не менее» так много, что льются через край.

Гонзало, изображаемый Мирандой

Здесь повсюду ощущается едва уловимая, утонченная и нежная умеренность…

Антонио, изображаемый Просперо

Умеренность была девахой нежной.

Себастьян, изображаемый Мирандой

Да, и притом утонченной, как нам, неучам, только что ученый доложил.

Гонзало, изображаемый Мирандой

В дыхании ветерка ощущается сладость…

Себастьян, изображаемый Мирандой

Оттого, что легкие у него сгнили.

Антонио, изображаемый Просперо

Или он обрызгал себе усы туалетной, то есть болотной водой.

Гонзало, изображаемый Мирандой

Здесь имеется все для того, чтобы выжить…

Антонио, изображаемый Просперо

И ничего для того, чтобы жить.

Гонзало, изображаемый Мирандой

Какая пышная и крепкая трава! Какая зеленая!

Антонио, изображаемый Просперо

На трупах и говне всегда такая.

Себастьян, изображаемый Мирандой

Ну, это суть, а явление выражено точно: какая зеленая… тоска!

Антонио, изображаемый Просперо

Да, он не вполне заблуждается.

Себастьян, изображаемый Мирандой

Не вполне, не вполне. Заблуждается он по частям. А вполне – полную чепуху городит.

Гонзало, изображаемый Мирандой

Но самая удивительная вещь, то, что кажется почти невероятным…

Себастьян, изображаемый Мирандой

Как большинство удивительных вещей.

Гонзало, изображаемый Мирандой

Так это наши одежды! Они не только не испорчены морской водой, но выглядят с иголочки, будто и не бывало этой ужасной бури.

Антонио, изображаемый Просперо

Вот если бы эту речь его карман произнес, я, пожалуй, поверил бы ему.

Себастьян, изображаемый Мирандой

Кому? Карману? Впрочем, неважно. Оба могут оказаться лгунами.

Гонзало, изображаемый Мирандой

Платья словно вернулись в тот день, когда мы в них первый раз нарядились – в Африке, собираясь на свадьбу дочери нашего короля принцессы Кларибели с королем Туниса.

Себастьян, изображаемый Мирандой

Свадьба была что надо! И возвращение вполне благополучно!

Гонзало, изображаемый Мирандой

На что это вы намекаете? Тунис никогда прежде не видывал в роли своей королевы такого совершенства, как наша Кларибель. Никогда, со времен вдовствующей Дидоны.

Антонио, изображаемый Просперо

Вдовствующей – кого? И почему вдовствующей? Вдовствующая Дидона! Вот это номер.

Себастьян, изображаемый Мирандой

Обыкновенное дело. Вдовствующая Дидона, вдовствующий Эней… Какая вам разница, ей-богу!

Гонзало, изображаемый Мирандой

Погодите, погодите… Я и впрямь, кажется, напутал. Дидона, она ведь была из Карфагена, а не из Туниса.

Антонио, изображаемый Просперо

Да что вы говорите! Из Карфагена? Ой-ой-ой!

Гонзало, изображаемый Мирандой

Да, вроде бы из Карфагена. Точно! Из Карфагена!

Антонио, изображаемый Просперо

Так я вам доложу, сэр: этот самый Тунис в древности был Карфагеном.

Гонзало, изображаемый Мирандой