Буря мечей. Том 1

– Ступай. Ступай. – Ворон прошел по руке старика, стал ему на грудь и выдернул волос из его бороды.

– Ты должен. Должен рассказать им.

– О чем, милорд? – учтиво спросил Сэм.

– Обо всем. Кулак. Одичалые. Драконово стекло. Обо всем этом. – Мормонт едва дышал и говорил с великим трудом. – Скажи моему сыну. Джораху. Пусть наденет черное. Мое желание. Предсмертное.

– Желание? – повторил ворон, блестя глазами, и потребовал: – Зерно?

– Нет зерна, – выговорил Мормонт. – Скажи Джораху – я его прощаю. Ступай.

– Это слишком далеко, милорд, мне не дойти. – Сэм очень устал. Ему хотелось одного: спать и никогда больше не просыпаться. Если он останется здесь, его желание сбудется достаточно скоро. Нож, Олло и Карл скоро на него обозлятся и прикончат забавы ради. – Лучше я останусь тут, с вами. Я больше не боюсь вас… ничего не боюсь.

– А зря, – произнес женский голос.

Над ними стояли три жены Крастера – две старухи, которых Сэм не знал, а между ними Лилли, вся закутанная и держащая на руках меховой сверток – должно быть, своего ребенка.

– Нам запрещено говорить с вами, – сказал им Сэм.

– Теперь уж можно, – сказала правая старуха.

– Самые черные из ворон теперь обжираются в погребе, – сказала левая, – или валяются на полатях с молодками. Тебе лучше уйти до того, как они вернутся. Ваши лошади разбежались, но Дия поймала двух.

– Ты говорил, что можешь помочь, – напомнила Сэму Лилли.

– Я говорил, что Джон может помочь. Джон храбрый человек и хороший боец, но теперь он, наверно, умер. А я трусливый и толстый. Посмотрите, какой я толстый. Притом лорд Мормонт ранен. Разве вы не видите? Как я могу оставить своего лорда-командующего?

– Дитя, – сказала одна из старух, – старый ворона ушел, не дождавшись тебя. Посмотри.

Мормонт смотрел на Сэма остановившимися глазами, и губы его больше не шевелились. Ворон наклонил голову набок и сказал, обращаясь к Сэму:

– Зерно?

– Нет у него зерна. – Сэм закрыл глаза Старому Медведю и попытался вспомнить какую-нибудь молитву, но единственное, что пришло ему в голову, было: – Матерь, помилуй нас. Матерь, помилуй нас. Матерь, помилуй нас.

– Твоя мать тебе не поможет, и этот старик тоже, – сказала левая старуха. – Бери его меч, бери его большой теплый плащ, бери его коня, если найдешь, и уезжай.

– Эта девочка не врет, – сказала старуха справа. – Она моя дочь, и я сызмальства выбила из нее охоту врать. Ты обещал ей помочь. Делай, как Ферни говорит: бери девочку и уходи поскорей.

– Поскорей, – подтвердил ворон. – Поскорей, поскорей.

– Но куда? – озадаченно спросил Сэм. – Куда я должен ее отвезти?

– Куда-нибудь, где тепло, – хором сказали обе старухи.

– Меня и малыша, – роняя слезы, сказала Лилли. – Пожалуйста. Я буду твоей женой, как была женой Крастера. Пожалуйста, сир ворона. Это мальчик, Нелла верно говорила. Если ты его не возьмешь, то заберут они.

– Они? – повторил Сэм, а ворон, кивая черной головой, ответил:

– Они. Они. Они.

– Братья этого мальчика, – сказала старуха слева. – Сыновья Крастера. Идет белый холод, ворона, – я его костями чувствую, а эти старые кости не лгут. Сыновья скоро будут здесь.

Арья

Ее глаза успели привыкнуть к темноте, и когда Харвин сдернул капюшон у нее с головы, Арья заморгала от красноватого света, точно сова.

Посреди полого холма горел в огромной яме костер, и его языки, потрескивая, тянулись к закопченному потолку. В стенах из земли и камня торчали извилистые белые корни, похожие на тысячу змей. Прямо на ее глазах из-за этих корней стали появляться люди, вылезая из каких-то трещин, расселин и черных пещер. По ту сторону костра корни образовали нечто вроде лестницы. Она вела к земляной впадине, где за побегами чардрева сидел какой-то человек.

Лим снял колпак с головы Джендри, и тот спросил:

– Что это за место?

– Древнее место, глубокое и тайное. Убежище, куда ни волки, ни львы не пролезут.

«Ни волки, ни львы». Арья вспомнила свой сон, в котором оторвала человеку руку, вспомнила вкус крови и вся покрылась мурашками.

Пещера, несмотря на большой костер, была еще больше – казалось, что у нее нет ни начала, ни конца. Дыры, в которых скрывались здешние жители, могли иметь глубину от двух футов до двух миль. Арья видела мужчин, женщин и детей, и все они смотрели на нее настороженно.

– Тут живет волшебник, белочка, – сказал Зеленая Борода, – уж он-то ответит на все твои вопросы. – Он указал на Тома-Семерку, который, стоя у огня, говорил с высоким худым человеком. Поверх своих выцветших розовых одежд незнакомец носил разрозненные части старых доспехов. «Неужели это Торос из Мира?» Арья помнила красного жреца толстым, с гладким лицом и блестящей лысой головой. У этого лицо обвисло и голова обросла седыми космами. Когда Том что-то сказал ему, он взглянул на Арью, и Арье показалось, что он сейчас к ней подойдет. Но тут Безумный Охотник вытолкнул на свет своего пленника, и про нее с Джендри все забыли.