Буря мечей. Том 1

Робб кивнул. Он держался так угрюмо и так сутулился, что у Кейтилин сжалось сердце. «Корона гнетет его. Он очень хочет быть хорошим королем, смелым, благородным и умным, но мальчику это не по силам». Робб делает все, что может, но удары продолжают сыпаться на него один за другим. Когда ему принесли весть о битве при Синем Доле, где лорд Рендилл Тарли разбил Робетта Гловера и сира Хелмана Толхарта, Робб не пришел в ярость, как можно было ожидать, а только уставился перед собой с тупым выражением и сказал: «Синий Дол – ведь это на Узком море? Зачем им понадобилось идти на Синий Дол? Я лишился трети своей пехоты из-за какого-то Синего Дола!»

– Мой замок в руках у Железных Людей, а теперь Ланнистеры взяли в плен моего брата, – с отчаянием сказал Галбарт Гловер. Робетт Гловер пережил битву, но был захвачен близ Королевского тракта.

– Это ненадолго, – заверил его Робб. – Я предложу им обменять его на Мартина Ланнистера, и лорду Тайвину ради брата придется дать согласие. – Мартин был сыном сира Кивана и близнецом Виллема, убитого лордом Карстарком. После этого убийства Робб так и не оправился. Он приставил к Мартину тройную стражу, но не переставал опасаться за его жизнь.

– Надо было мне обменять Цареубийцу на Сансу, как только ты это предложила, – сказал Робб матери, когда они вошли в галерею. – Я мог бы выдать ее за Рыцаря Цветов, и тогда Тиреллы примкнули бы к нам, а не к Джоффри. Напрасно я об этом не подумал.

– Ты думал о своих битвах, и это понятно. Даже король не может думать обо всем сразу.

– Битвы, – проворчал Робб, входя в богорощу. – Я выиграл их все, но при этом почему-то проигрываю войну. – Он поднял глаза, как будто ожидая найти ответ на небе. – Винтерфелл и Ров Кайлин захвачены Железными Людьми. Отец, Бран и Рикон мертвы, Арья, возможно, тоже. А теперь и твой отец умер.

Кейтилин слишком хорошо изведала вкус отчаяния и не могла позволить, чтобы и Робб предавался этому чувству.

– Отец давно уже находился при смерти, и ты здесь изменить ничего не мог. У тебя были ошибки, Робб, но какой король не совершал их? Нед гордился бы тобой.

– Матушка, я должен сказать тебе кое-что.

Ее сердце на миг остановилось. «Ему очень не хочется говорить мне это. Он боится это сказать». Кейтилин сразу подумала о Бриенне.

– Это касается Цареубийцы?

– Нет, Сансы.

«Значит, она мертва, – сразу подумала Кейтилин. – Бриенна не выполнила поручения, Джейме погиб, и Серсея в отместку убила мою девочку». Кейтилин не сразу обрела дар речи.

– Ее… больше нет, Робб?

– Что? Ты думаешь, она умерла? – ошарашенно спросил он. – Нет-нет, матушка, она жива, только… ночью прилетела птица, но я не хотел тебе говорить, пока ты не проводишь своего отца. – Робб взял мать за руку. – Они выдали ее за Тириона Ланнистера.

Кейтилин сжала его пальцы.

– За Беса.

– Да.

– Он дал клятву обменять ее на своего брата, – непослушными губами выговорила она. – Их обеих – Сансу и Арью. Он поклялся перед всем двором отдать их, если мы вернем его драгоценного Джейме. Как же он мог жениться на ней, дав такое слово перед богами и людьми?

– Он брат Цареубийцы. Клятвопреступление у них в крови. – Робб опустил руку на эфес меча. – Если бы я мог, я бы снес его мерзкую голову, и Санса стала бы вдовой. Иного выхода я не вижу. Они заставили ее произнести обеты перед септоном и надели на нее красный плащ.

Кейтилин хорошо помнила уродца-карлика, которого захватила в гостинице на перекрестке дорог и увезла в Орлиное Гнездо.

– Напрасно я не дала Лизе выбросить его через Лунную Дверь. Бедняжка моя Санса… и за что ей такая участь?

– Из-за Винтерфелла, – тут же ответил Робб. – Со смертью Брана и Рикона Санса стала моей наследницей. Если со мной что-то случится…

Кейтилин уцепилась за его руку.

– С тобой ничего не случится. Ничего. Я этого не вынесу. У меня отняли Неда и твоих милых братьев, Санса замужем, Арья пропала, отец умер… если еще и ты меня покинешь, я сойду с ума. Ты – все, что у меня осталось. У меня и у Севера.

– Я пока еще жив, матушка.

Но Кейтилин уже овладел страх.

– Нет нужды вести войны до последней капли крови. – Она сама поражалась отчаянию, которое звучало в ее голосе. – Ты был бы не первым королем, преклонившим колено, и даже не первым Старком.

Робб поджал губы.

– Ни за что.

– В этом нет ничего позорного. Бейлон Грейджой склонил колено перед Робертом, когда его мятеж был подавлен, а Торрхен Старк предпочел склониться перед Эйегоном Завоевателем, чтобы не послать свое войско в огонь.

– Эйегон не убивал отца короля Торрхена. – Робб отнял руку у матери. – Я сказал: этому не бывать.

«Сейчас он ведет себя как мальчик, не как король».