Быль и легенды Запорожской Сечи

Да и вообще, мир между вчерашними порабощенными и их поработителями не мог быть прочным. Он начал рваться почти сразу. Землевладельцы возвращались в свои имения, а крестьяне их знать не хотели, выгоняли вон. Магнаты посылали отряды слуг, пытались смирить подданных порками и виселицами – и тут же опять восстали Волынь, Брацлавщина. А их поддержала Сечь. В конце 1648 г. Запорожский Кош снова возродился. После освободительного похода по Украине сирома вернулась сюда. Куда же ей еще было идти? Здесь был ее дом. Привела с собой товарищей, самых крутых и отчаянных – таких же, как они, потерявших родные хаты, семьи и заразившихся идеей жить по законам «лыцарского братства». Восстановили традиции десятилетней давности. В составе «Гетманщины», как стали называть часть Украины, попавшую под власть Хмельницкого, Сечь стала особым районом, и ее позиция очень много значила. Гетман мог играть в дипломатию, принимать те или иные решения – но будет ли их выполнять Сечь, определяла она сама.

Королевское правительство взывало к Хмельницкому – если уж он возглавляет власть в восточных воеводствах Речи Посполитой, пускай подавляет бунтовщиков. Но гетман эти обращения проигнорировал. Панским орудием против родного народа он быть не желал. Но и общая анархия его абсолютно не устраивала. Хмельницкий продумал и ввел новое устройство Украины. Страну он разделил на 16 полков, полки делились на сотни. Это были как военные, так и административные единицы. В мирное время ими управляли полковники и сотники, а на войну они выставляли войсковые части и подразделения. Столицей гетманства стал не Киев, а Чигирин. Киев к этому времени был центром духовенства, торгового сословия, а Чигирин – казачества. Хмельницкий ввел единые налоги с хозяйств и промыслов, пошлины на ввоз иноземных товаров, кроме военных. Оружие закупалось везде, где только можно, налаживалось его изготовление на месте.

Вокруг гетмана стали один за другим появляться дипломаты разных стран, и каждый пытался перетянуть Хмельницкого в русло своей политики. Под видом венецианского посла приехал эмиссар Ватикана Вимина, уговаривал Богдана воевать с Османской империей. Турецкий султан выражал готовность принять Украину в подданство, приказывал крымскому хану помогать ей. Но Ислам-Гирей не обращал внимания на распоряжения из Стамбула. Польша была ослаблена, и главную опасность он видел в усилении России. Ханские послы в это время ездили в Варшаву и даже в Швецию, предлагали вместе ударить на «московитов». Ислам-Гирей надеялся привлечь к войне и Малороссию, чтобы поссорить ее с русскими. Для поляков такие проекты были совершенно несвоевременными. Государство развалилось, куда уж с царем воевать? Но варшавские дипломаты зачастили в Бахчисарай, со своей стороны подталкивали хана напасть на Россию.

Украине предстояло выбирать, в какую сторону повернуть. А выбор зависел не только от Хмельницкого. На устах у простонародья была единоверная и единокровная Россия, справедливая власть царя. Богатую казачью старшину и киевское духовенство больше устроил бы другой вариант – автономия в составе Польши. Жить примерно так же, как Молдавия, Валахия или Крым в составе Турции. До поры до времени и сам Хмельницкий не терял надежды, что это возможно. Но чем дальше, тем более однозначно он убеждался: казачья православная автономия в Речи Посполитой – несбыточная химера. Католики и паны никогда не допустят ее. Оставался один путь, к России.

Сам ход событий вел Украину к сближению с ней, а правительство Алексея Михайловича было достаточно мудрым, чтобы поддерживать естественный процесс. Украина была разорена войной, множество крестьян погибло или ушло сражаться. Поля остались невспаханными и незасеянными, над страной нависла угроза голода. Спасла Москва, поставляла продукты бесплатно или продавала по дешевым ценам. Воеводы докладывали царю, что из Севска, Рыльска, Белгорода, Комарицкой волости «весь хлеб пошол в Литовскую сторону». Хмельницкий горячо благодарил Алексея Михайловича за то, что «велел их в такое злое время прокормить и… многие души от смерти его царского величества жалованием учинились свободны и с голоду не померли».

Между тем Польша скребла деньги, нанимала солдат, готовила в 1650 г. очередное наступление на Украину. Но в Варшаву пожаловали послы братья Пушкины и с ходу объявили – поляки нарушили «вечный мир» с Россией! Потому что в Поляновском договоре 1634 г. значилось, «чтобы титул царского величества писался с большим страхом и без малейшего пропуска, а вы этого не соблюдаете». Вывалили и «бесчестные книги», привезенные из Варшавы Кунаковым. Потребовали публично сжечь тиражи, казнить авторов, издателей, а также владельцев мест, где располагались типографии.