Быль и легенды Запорожской Сечи

Однако война на Дунае вызвала и существенный поворот во всей казачьей жизни. Турки-то были ослаблены и заняты собственными усобицами, но крымский хан по приказам из Стамбула регулярно посылал свою конницу в Молдавию и Валахию. Татары ходили туда очень охотно. Это не далекое раскаленное Закавказье, и оттуда можно пригнать на продажу множество молдаван, молдаванок, их детишек. А после того, как Польша вмешалась и приняла султанские владения под свое покровительство, появился отличный повод направить коней и в ее сторону, крымские всадники снова прокатывались по Украине.

Но удержать за собой Молдавию желали польские магнаты. Эти операции возглавляли сам канцлер и коронный гетман Ян Замойский, а его слово в Речи Посполитой весило побольше, чем слово короля. Вспоминали, что самое эффективное средство предотвращать и срывать татарские набеги – контрудары по Крыму. А для этого были ох как полезны казаки! Они и дороги изучили в глубины ханских владений, и разведку без них провести было трудновато, и тактика нападений была у них четко отработана. Замойский начал переговоры с запорожцами. От Сечи их вел Самойло Кошка. Он был очень заметной личностью. Запорожские предания рассказывают, что он казаковал еще во времена Богдана Ружинского, избирался атаманом, возглавлял походы. Но попал в плен. Был приговорен грести веслом на каторге (а каторгами называли гребные галеры – это уже позже слово стало обозначать места заключения и принудительного труда).

Говорили, что Кошка был гребцом у турок 25 лет. Если это не преувеличение или хотя бы не слишком сильное преувеличение, то прозвище может свидетельствовать о его чрезвычайной живучести. Труд был тяжелейший, ворочать огромным веслом в такт ударов барабана. Когда гребцы уставали, а скорость требовалось держать или увеличить, надсмотрщик подгонял их ударами плети-кошки. Рубцы на спине, оставленные ею, тоже могли стать причиной прозвища. Невольников приковывали цепью к скамье, а расковывали только мертвых, чтобы выкинуть за борт. Обычно долго не выдерживали. Год-два. Кошка стал на каторге настоящим старожилом, а потом сумел сбежать. В Сечи такой подвиг высоко оценили, добавили к прежним заслугам, вскоре его избрали кошевым атаманом.

С турками и татарами он имел собственные счеты. А с Замойским выработали условия. Гонения на казаков прекращаются, «баниция» снимается – больше они не будут вне закона. Восстанавливался реестр, даже больше, чем раньше, тысяча казаков. Замойский дал понять, что дальнейшие поблажки можно заслужить со временем, постепенно. Казаки будут участвовать в войнах под королевскими знаменами. Понадобится больше, чем тысяча, – вот и реестр увеличится. Кошка согласился. Канцлер нажал на короля, и Сигизмунд подписал соответствующий указ.

В 1600 г. состоялся совместный поход на Крым, польского корпуса и казаков – ими командовал сам Кошка. Напали на Перекоп, захватили город. Разорили один из двух крупнейших невольничьих рынков. Пустили огнем и дымом по ветру дома и базы работорговцев, склады «живого товара», освободили томившихся здесь пленных – украинцев, молдаван, валахов. Идти дальше в глубины Крыма было бесперспективно и опасно, казаки это знали. Попадешь в сухие безводные степи, а тебе могут перекрыть обратную дорогу. Но и без того добычу набрали богатейшую, повернули назад.

А удар по приморским городам возлагался на казачью флотилию. Она отчалила одновременно с сухопутным войском, ее возглавил Семен Скалозуб. Тот самый, который пытался помешать восстанию Полоуса и принял сторону поляков. Но его рейд стал неудачным. Что именно случилось, информации до нас не дошло. Скорее всего, флотилия столкнулась с турецкими военными кораблями. Письменное известие лишь одно: «гетман Скалозуб от турков на море убиен». Но за одними экспедициями последовали другие. Кошка водил казаков к Измаилу, Очакову, Аккерману. В общем, возобновили свои обычные операции, но на этот раз серьезно помогли Замойскому, отвлекая турок и татар от Молдавии.

Но канцлер действовал на юге, а король в это же время начал еще одну войну, на севере. После того как он потерпел поражение в Швеции, его дядя Карл взялся укреплять свое положение. В 1599 г. он созвал риксдаг, и было принято постановление низложить Сигизмунда со шведского трона. Правда, Карл все еще осторожничал, прикрывался законами. Поэтому корона передавалась наследнику Сигизмунда, его четырехлетнему сыну Владиславу – но только при условии, что он в течение полугода приедет в Швецию и перейдет в лютеранство. Естественно, польский король выполнять этих требований не стал. А Карл еще и нарушил договор, заключенный с ним, устроил суд над выданными ему вельможами из риксрода. Четверо публично признали себя изменниками и были помилованы. Но еще четверых публично казнили – для отстрастки сторонникам польского короля.