Быль и легенды Запорожской Сечи

Одну крупную банду «черкас» возглавил Захар Заруцкий, другие присоединились к атаману Баловню, собравшему 4 тыс. всякого сброда. Обе группировки отмечались страшными зверствами. Людей пытали, вымучивая ценности, ради забавы подвергали истязаниям, «каких по ся место во всех землях не было мук». Как сообщает летопись, «людей кололи на дрова, в рот насыпали пороху и зажигали, женщинам прорезывали груди, продевали веревки и вешали, иным насыпали снизу пороху и поджигали». Видать, «черкасы» на польской службе набрались опыта у наемников – в Европе у наемных солдат бытовали именно такие развлечения. Против «воров» пришлось собирать войско во главе с боярином Лыковым. В январе 1615 г. он разбил и уничтожил под Балахной шайку Заруцкого. А Баловень со своими головорезами явился вдруг к Москве, выразил желание поступить на службу и отправиться под Смоленск, если им заплатят жалованье. Атамана с подручными заманили в столицу, арестовали и повесили. А Лыков ударил по банде. Она побежала прочь, но догнали под Малоярославцем и вынудили сдаться. Казнить рядовых «воров» не стали, заставили принести повинную и разослали кого куда.

На и Запорожская Сечь в это время не пустовала. Часть казаков на Русь не пошла, стекались новые удальцы. Здесь выдвинулся талантливый предводитель Петр Конашевич по прозвищу Сагайдачный. Он родился в Галиции в семье шляхтича, окончил школу Острожского православного братства. Потом из-за каких-то домашних неурядиц подался на Сечь. По своим взглядам Сагайдачный был твердым защитником православной веры, сторонником казачьих «вольностей». Но он был убежден, что с польским государством можно и нужно сотрудничать, права православного населения и казаков вполне можно обеспечить в рамках Речи Посполитой. Заслужить доблестью и кровью – неужели король и правительство не оценят? В составе польской армии он воевал в Молдавии, Прибалтике, участвовал в походах на Крым и Варну. Казаки оценили его как хорошего командира, в 1609 г. избрали гетманом.

16 чаек под началом Сагайдачного, взяв на борт 800–900 запорожцев, вошли в устье Дуная. Одним стремительным рейдом погромили посады Аккермана, Измаила, Килии. Но это было только начало. Раньше морские походы были эпизодическими. Чаще в набеги отправлялись все-таки посуху, на Перекоп, в ближайшие турецкие города. Сагайдачный осознал преимущества именно морской тактики. Теперь каждую весну в Сечи строили лодки. Нападения на города и селения посыпались по всему черноморскому побережью. Запорожцы привозили богатую добычу, расходились рассказы об их победах, подвигах. Это привлекало других желающих. А Смута взбаламутила не только Россию, но и Украину. Здешних поселян зазывали то к Лжедмитриям, то повоевать на стороне короля. Они входили во вкус казачьей жизни, уже сами себя считали казаками. К прежним занятиям возвращаться не спешили. А в Сечи открывалось новое поле приложения сил.

Казачьи эскадры становились все больше. В море выходили десятки, а то и больше сотни лодок. Но и авторитет Сагайдачного рос. Он вводил в походах строжайшую дисциплину. Под страхом смерти установил запрет на спиртное. Был принят закон: нарушителя, каким-нибудь обманом взявшего на лодку горилку, выкидывать за борт. Без этого в разношерстной вольнице, стекавшейся на Сечь, было нельзя. Нарушит один, соблазнятся его товарищи, в минуту опасности подведут других, и погибнут многие из-за нескольких пьяных дураков. Точно так же в походах требовалось безусловное повиновение гетману, готовность выручить своих, строжайшие наказания для паникеров и трусов. Вернулись на Сечь – вот тут, пожалуйста, гуляй сколько угодно. А в походе все должны быть одним железным кулаком. Не уверен в себе – лучше сразу иди вон.

Турки стали высылать в море патрульные корабли с артиллерией. Но казаки охотились и на них. Лодки имели низкую посадку, на горизонте сливались с водой. Неприятельский корабль запорожцы замечали раньше, чем турки обнаружат их. Следовали за ним, но заходили со стороны солнца и держались на расстоянии, оставаясь невидимыми. А ночью догоняли, неслышно подгребали вплотную, снимали вахтенных и резали команду. От освобожденных гребцов, от пленных моряков узнавали о разных городах и портах, дорогах к ним. Но планы намечаемых операций Сагайдачный до последнего держал в секрете, посвящал лишь ближайших доверенных. Эти планы становились все более грамотными и четкими – выбирались основные цели, запасные: если дойти к основной цели помешает погода или иные обстоятельства.