Быль и легенды Запорожской Сечи

Однако нашу страну хоронили еще рано. Уже не было государственной власти, армии, уцелевшая часть боярского правительства изменила. Но сохранилась Вера. Она и сплачивала людей. Патриарх Гермоген даже из заключения рассылал воззвания постоять за Веру, подниматься на борьбу. Сохранились и земские структуры управления, созданные Иваном Грозным. Пересылали между собой информацию, созывали мирские сходы. Смоленск не сдавался, связав и измотав королевские войска. А фигура Лжедмитрия, мешавшая объединить патриотические силы, вовремя исчезла. Он поссорился с касимовскими татарами и был убит.

В Рязани начал собирать земское ополчение Ляпунов, в Зарайске – Пожарский, с ними соединились предводители войска самозванца – Трубецкой и Заруцкий. В марте 1611 г. против поляков взбунтовались и москвичи. Но комендант Гонсевский приказал поджечь город, бросил солдат вслед за стеной огня истреблять мечущихся людей. В пламени пожара и резне погибло около 150 тыс. человек, многие разбежавшиеся замерзали в снегах. Уцелела только центральная часть столицы, Кремль и Китай-город, где и засели поляки. Впрочем, они пребывали в уверенности, что у русских шансов нет. Твердыня была неприступной. В руки интервентов попала многочисленная московская артиллерия, лучшая в мире. Все попытки атаковать отражались.

А в июне 1611 г. пал Смоленск. Его взятие праздновалось всем католическим миром как полная победа над Россией. В Риме устроили грандиозные торжества с фейерверками. Папа объявил отпущение грехов не только участникам войны, но и всем, кто в назначенный день посетит иезуитскую церковь в Кампидолио. Там вел богослужение сам генерал иезуитов Аквила, он провозгласил: «Даруй, Боже, яснейшему королю польскому для блага христианской церкви уничтожить коварных врагов московитян». Ну а Сигизмунд устроил в Вильно триумфальное шествие наподобие римских императоров. В процессии везли пленного царя Василия Шуйского с братьями, воеводу Смоленска Шеина, коварно захваченных послов, Голицына и митрополита Филарета Романова, под восторженные вопли тащили трофейные пушки, повозки с награбленным имуществом. В Варшаве и Кракове тоже играла музыка, катились непрестанные балы. Во дворцах и на площадях шли театрализованные представления. Хотя на помостках «еретическую» Москву почему-то поражали языческие «юпитеры» и «марсы» с полуголыми «минервами» и «венерами».

Был созван сейм, и Сигизмунд провозгласил задачу окончательно «покорить грубый московский народ, который иначе может быть опасен Речи Посполитой, если усилится». Делегаты воодушевленно поддержали его. Подняли было вопрос, продолжать ли переговоры с русскими послами. Подканцлер Криский возбужденно возопил: «С кем вести переговоры? От кого эти послы? Какие тут переговоры, когда и столица, и государство Московское у нас в руках! Должны они принять такое правление, какое даст им победитель. Рабский дух только страхом может обуздываться».

Действительно, война считалась уже выигранной. Россия была слишком ослаблена. В Земском ополчении Ляпунова, Трубецкого и Заруцкого насчитывалось всего 6 тыс. казаков и ратников. А для помощи Москве отправили лучшего полководца Ходкевича. Правда, снять осаду он не сумел. Пробовал свой излюбленный способ, атаки бронированных гусар. Ополченцы их не выдерживали. Но на пепелищах Москвы казаки укрывались в погребах сгоревших домов, за остовами печей, поражали врагов выстрелами. Однако Ходкевич открыл дорогу к гарнизону, сменил его свежими частями и начал совершать рейды по России, собирая и доставляя в Москву продовольствие. Ну а кроме ружей и сабель, в арсенале поляков имелись другие средства. Казакам из Земского ополчения подбросили клевету на Ляпунова, он был убит. Войско стало распадаться. А заточенного патриарха Гермогена враги уморили голодом.

Но в Нижнем Новгороде по его долетевшим призывам Пожарский и Минин подняли Второе Земское ополчение. Пошли по Волге, созывая ратников. Летом 1612 г. Ходкевич снова повернул к Москве с подкреплениями и собранными обозами продовольствия. Ядро его армии было небольшим, 4 тыс. гусар и наемников (не считая вооруженных слуг). Но Зборовский привел к нему 4 тыс. шляхты и запорожцев, присоединились Ширяй и Наливайко с 4 тыс. казаков. К этому времени и Пожарский прибыл к Москве. Кстати, в разыгравшемся противостоянии некоторые выходцы из Речи Посполитой выбрали веру. В составе Земского ополчения воевала рота православной литовской шляхты под командованием Хмелевского, был и отряд запорожцев.