Былое сквозь думы. Книга 1

– Когда знаешь, что тебя будут жрать на твоих же глазах, то запросто и неделю просидишь в дерьме, – заверял я искренне. – Конечно просидел, куда денешься? Вода прогрелась, но дышалось с трудом. А вот Магопо повезло больше. Он иногда всплывал между трупами и мог вести наблюдение. В последствии мне рассказывал, что людоедов охватила настоящая паника, когда утром нас не обнаружили на месте. Они перетряхнули всё стойбище, не обойдя вниманием и плотину, но так и не обнаружили наших следов, и лишь под вечер Оукуса разъяснил народу, что нас похитили злые духи, с которыми мы вошли в сговор, ведь после освобождения я не забыл закрыть наши клетки, чем и поставил тёмные головы дикарей в тупик.

– Но зато ты голова, Дик, – хвалили меня старатели. – С таким черепом далеко зайдёшь!

– Да уж, – заслуженно гордился я и вёл рассказ к концу. – С наступлением ночи Магопо выловил меня из пруда ещё живым, и мы, едва успев отдышаться, начали штурмовать утёс, а к рассвету уже покорили его вершину. Помогли нам в этом глубокая трещина выше источника, которая была неприметна с земли, да жуткие воспоминания о подводном сидении. Но я не могу сказать, что восхождение далось легко, зато теперь заткну за пояс любого скалолаза. Вот так мы с Магопо выскользнули из разверстой пасти племени людоедов.

– Уму непостижима такая одиссея Гомера, – ахал кто-то из грамотеев. – Умеет судьба схватить за живое и лягнуть ниже пояса, если этого заслуживаешь!

– Это точно, – заверял я и накладывал на свою акварель завершающий мазок: – А дальше всё просто. Хотя спуск среди валунов и скал занял у нас более суток, неспешная дорога домой не была в тягость. Мы шли на шум водопада Виктория, порой не веря своей удаче, и лишь когда вступили на землю макололо и Магопо нашёл свой крааль, наконец поверили, что обрели долгожданную свободу. Вождь Себитуане полюбил меня, как второго сына, и оповестил народ, что отныне я равен вождям во всех подвластных и дружественных ему племенах. После краткосрочного отдыха, Магопо проводил меня до прииска, так как я не захотел менять гражданство и засобирался на родину. Сам сын вождя поспешил с большим отрядом в Таба-Нгу навестить старых знакомых. Поэтому, я думаю, что в настоящее время племени маньема в природе не существует.

На этом месте я заканчивал повествование. Благодарные слушатели наперебой лезли ко мне с выпивкой, а полностью нагрузившись, мы отправлялись по своим палаткам отдыхать до утреннего похмелья.

Самое примечательное, что всё рассказанное было голой правдой, хоть мне и самому верилось в это с трудом. Но, как говорят французы, я вовремя нашёл свою женщину. Ясное дело, если бы не Фулата и моё воздержание, не топтать бы мне эту землю до преклонных лет.

Мне частенько приходилось пересказывать свою историю за чашкой чая, и она была так отшлифована моим языком, что и думать при этом не приходилось. Но всё же полностью её от меня никто не слышал. Дело в том, что когда мы с Магопо перевалили через утёс, то наткнулись на родник, который немного попетляв у подошвы, вновь скрывался под землю и, вероятнее всего, пробивался с другой стороны утёса, снабжая водой стойбище людоедов. Разгадав тайну родника, туземец принял своё решение, о чём я из-за гуманных соображений и умалчивал в своих рассказах.

На склоне утёса, среди светлых гранитных глыб, торчали твёрдые бело-зелёного цвета стволы, очень ровные и лишённые какой-либо листвы, но покрытые острыми колючками. Это был молочай эффорбия. Его сок смертелен для человека и, даже попадая на кожу, вызывает распад тканей и образование язв.

Магопо, ни слова не говоря, начал осторожно вырывать молодые деревца эффорбии и сносить их к роднику. Я, понял, что задумал туземец и содрогнулся, представив последствия страшной мести Магопо.

– Друг, – попытался остановить я его, – но в стойбище женщины и дети. Вправе ли ты лишать их жизни?

– Женщины рожают детей, а дети становятся воинами. Пожиратели людей не должны осквернять землю, – сурово ответил он. – Не мешай, брат. Но если тебе станет легче, то знай, что боги могут не допустить смерти маньема и послать им листья дерева мокун, а если их жевать, то смерть отступает.

Мне действительно стало легче. Если есть противоядие, то у людоедов есть свой шанс. Но может быть Магопо по-своему и прав? Бог ему судья!

Посчитав, что молочая заготовлено достаточно, туземец раскопал ямку вокруг родника и, уложив туда деревца, подходящим обломком скалы осторожно размочалил их верхушки. Источник начал вбирать в себя страшный яд и уносить его в Таба-Нгу. Очень скоро Муани-Лунга должен будет на себе убедиться, что обещанная мною кара небесная вовсе не пустой звук.

Не распространялся я и ещё об одном. На прощание Себитуане наградил меня наколкой на груди и некоторым количеством алмазов. Татуировке поддался по благодарной дури, а алмазы принял с удовольствием. Иначе на какие шиши купил бы я необходимое снаряжение для открытия концессии в Олд-де-Бирсе?

* * *