Быть собой: новая теория сознания

Я ощутил это в июле 2017 г., когда провел день на Кайо-Сантьяго, островке у восточного побережья Пуэрто-Рико в Карибском море. Кайо-Сантьяго известен как Обезьяний остров, поскольку постоянное его население числом более тысячи составляют макаки-резусы. Эту популяцию перевез туда в 1938 г. из Калькутты эксцентричный американский зоолог Кларенс Рэй Карпентер, утомившийся ездить за ними в Индию[335]. В тот жаркий летний день, когда мы с йельским психологом Лори Сантос (и съемочной группой) бродили по Кайо-Сантьяго, вокруг, занимаясь своими делами, сновали десятки обезьян — к незваным гостям они относились слегка настороженно, но в целом готовы были нас потерпеть. И глядя, как две макаки по очереди забираются на дерево и прыгают оттуда в пруд, мы не могли придумать, что еще могло бы их к этому побудить, кроме чистого спонтанного удовольствия. Они развлекались[336].

Не менее убедительны и видеозаписи реакции обезьян-капуцинов на намеренную несправедливость. В одном из роликов, представленных широкой публике приматологом Франсом де Ваалем[337], двум сидящим в смежных клетках капуцинам последовательно выдается награда за выполнение задания (передачу экспериментатору небольшого камешка). Первый капуцин, просунув камешек через ячейку сетки, получает ломтик огурца и радостно его съедает. Второй капуцин, точно так же просунув камешек, получает взамен не огурец, а виноградину — гораздо более вкусное и ценное лакомство. Эту виноградину он поедает на глазах у первого. После этого первый капуцин, вновь просунув сквозь сетку камень и вновь получив огурец, швыряет его в экспериментатора и с явным возмущением трясет клетку.

Игры и скандал — мощные рычаги, моментально вытаскивающие на поверхность наши интуитивные представления. Эти поведенческие разновидности настолько нам привычны, что их почти невозможно истолковать иначе как откровенную демонстрацию явно человеческих внутренних состояний. Замечая подобное поведение у обезьяны, мы интуитивно воспринимаем ее не просто как сознательное существо, а как сознательное существо, похожее на нас. Но вот какое дело: обезьяны, как уже говорилось, неизменно заваливают зеркальный тест[338]. И хотя сознанием они, безусловно, обладают и, на мой взгляд, должны ощущать некоторую самость, маленькими человечками в обезьяньей шкуре их считать нельзя.

Еще отчетливее влияние антропоморфизма и антропоцентризма на наши интуитивные представления проявляется, когда мы обращаемся к другим классам помимо млекопитающих. Особенно к нашим самым дальним эволюционным родственникам.

* * *

Летом 2009 г. мы с Дэвидом Эдельманом провели неделю в обществе десятка Octopus vulgaris — обыкновенных осьминогов. Нас пригласил к себе биолог Грациано Фиорито, ведущий специалист по когнитивным способностям и нейробиологии головоногих[339]. Хотя с тех пор прошло более 10 лет, я до сих пор считаю эту неделю самым памятным событием за все то время, что занимаюсь наукой.

Лаборатория Фиорито — отдел известного итальянского научно-исследовательского института, Зоологической станции Антона Дорна, — расположена в самом центре Неаполя, прямо под открытым для посетителей аквариумом, в сыром подвальном этаже, где так хорошо спасаться от изнуряющего летнего зноя. Мы не вылезали от осьминогов всю неделю, наблюдая, как эти невероятные создания меняют форму, цвет и текстуру, и внимательно следя, за чем следят они. Как-то раз, пытаясь сравнить постоянно меняющуюся внешность одного из осьминогов с рисунками в составленном Фиорито «Каталоге окраски тела у головоногих»[340], я услышал глухой шлепок, затем скользящий звук. Оказывается, я оставил приоткрытой крышку аквариума, и теперь его обитатель удирал на свободу. Я и сейчас уверен, что он нарочно усыпил мою бдительность и дождался, когда я на секунду дольше задержу взгляд в книге.

Пока я сеял хаос, Дэвид трудился над экспериментом по зрительному восприятию и научению. Он опускал в аквариум с осьминогом предметы разной формы, присовокупляя к некоторым из них лакомство в виде краба. Целью эксперимента было посмотреть, учатся ли осьминоги связывать конкретные предметы с вознаграждением. Не помню точно, что в итоге показало исследование, зато отчетливо помню один эпизод.

Аквариумы в лаборатории Фиорито располагались в два ряда вдоль центрального прохода, в каждом аквариуме по одному осьминогу. (Они, как правило, не особенно социальны и даже склонны к каннибализму.) В тот день Дэвид работал с аквариумом примерно в середине левого ряда. Подойдя посмотреть, как у него идут дела, я с изумлением увидел, что все осьминоги в противоположном ряду прижались к передней стенке своих аквариумов и пристально смотрят на Дэвида, который снова и снова опускает разные предметы в аквариум испытуемого. Судя по всему, осьминоги исключительно из интереса пытались выяснить, что происходит.