Чаепитие с призраками

Возможно, тогда вы спросили бы в порыве фамильярности, ведь, в конце концов, она предложила вам плохой чай и не менее отвратительное печенье, знает ли Аделаида собственное именование – и даже ваше, почему бы и нет.

– Твое? Конечно, если ты прошел через мои руки. Я принимаю всех детей, родившихся между итальянской границей и Альпийскими горами, вплоть до Мон-Бего. Нет? Ты из Перпиньяна? Что ж, очень жаль. Надо было родиться здесь, как и всем остальным.

Но да, у тебя есть именование. Не сомневайся. Просто никто не удосужился его тебе дать, так что будет немного сложнее его найти. В то же время я – единственная кормилица-пророчица, которая до сих пор не отошла от дел. Была одна такая в Париже, давно, лет сто назад; я с ней встречалась.

Я не выгляжу на свой возраст? Правда? Как мило. Вот, держи еще печеньку.

А ведь она была сущей гарпией. Уродливая, в лохмотьях, походила на какого-то стервятника – и точно выглядела на свой возраст. Сидела вот так на Пон-Нёфе и раздавала прохожим на набережных имена, даже тем, кто этого не хотел, – жаль их, она навязывала им имена, именования, судьбу и все прочее. Ее звали мегерой-оракулом. В конце концов эту женщину столкнул в Сену ученый из Сорбонны, которого, как мне кажется, она неправильно назвала. Со мной бы такого не случилось, такого несчастья… Прежде всего потому, что я никого не называю неправильно. Кроме того, с некрасивыми людьми легко делают то, что не осмеливаются сделать с красивыми женщинами.

Ты хочешь найти свое именование? Я бы не советовала. Не всем полезно узнавать свою тень. Это все равно что поднимать камень, который пролежал на месте слишком долго. Скорее обнаружишь кишащую кучу мокриц и червей, чем слиток золота.

Ну а если ты твердо настроился, начни с изучения своего имени. Оно обязательно содержит в себе именование, так же как в твоей душе есть частичка ее тени и отражения. Например, Каро существует внутри Закарио. Есть множество комбинаций; просто нужно найти подходящую – и это важная задача. Не стоит водружать ложное имя как плотину на пути реки своей души. Ты рискуешь ее запрудить.

– Но если тебе станет легче, – сказала бы она, – то, судя по выражению твоего лица, ты из тех людей, чье именование настолько заурядно, что к нему и возвращаться не стоит. Просто живи спокойно до своего последнего часа. Умерь любопытство.

Что касается моего именования, то, во-первых, это не твое дело.

Во-вторых, я одна из немногих женщин в мире, которая не получила его, ведь мы создаем их для других, а не для себя. Нас таких по пальцам пересчитать: та сумасшедшая из Парижа и еще несколько человек, не больше горстки.

А еще Кармин. Моя любимая Кармин, которой я преподнесла этот подарок.

Даже не имея именования, я не расплескиваюсь. Не погружаюсь в себя. Потому что, видишь ли, я не из тех рек, которым нужно русло: я – океан, в который текут реки. Ничто во мне не скрыто в тени. Все возможности, которые бурлят в моей душе, есть на кончиках моих пальцев. Ничто не руководит мной, ничто не направляет, ничто не подчиняет мою судьбу.

Она налила бы вам еще чаю; и вы бы удивились, как океан, определяющий будущее каждого ребенка на земле, может печь такие плохие печенья.

Когда Аделаида умерла, прожив более трехсот лет, ее прах и прах Закарио бросили в Пайон, словно соль. Ей нужна была река, текущая к морю.

Люди со всего региона приезжали отдать дань уважения пророчице, нацарапав свои имена – и именования, у тех, кто их нашел, – на Замковой горе, вокруг мраморной доски, на которой было написано их последнее стихотворение.

Люди скучают по Аделаиде, все равно скучают, даже если забыли ее. Хотите доказательств? Взгляните, как родители придумывают имена своим отпрыскам из ниоткуда, имена, которые ничего не значат, не связаны ни с какими воспоминаниями или тайными ритуалами, без корней и листьев, слишком короткие, чтобы вместить тень новорожденного. Имена-пыль, лишенные какого-либо наследия, судьбы, четкого пути. Одинокие. Эфемерные. Или свободные. Кто знает.

Кормилица-пророчица и сегодня все еще бродит по своему дому в Ницце, но проводница больше не передаст вам ее слова. Призрак старухи все еще ждет свою дочь, целыми днями придумывая имена для детей, которые появляются на свет без нее, для новорожденных, которых никогда не увидит.

Прекрасной Аделаиды нет ни в одном учебнике истории, а те, кто знал ее имя и ее красоту, постепенно уходят вслед за ней.

Ослепительные вопросы

Как сделали бы и вы, Фелисите выслушивает объяснение кормилицы-пророчицы и, подобно вам, перебирает буквы своего имени, чтобы отыскать именование.

– Вот ты, например, дорогая, где ты родилась? – спрашивает ее бабка. – В каком году? Может, я тебя называла.

Как же неудобно общаться с призраками без странночая. Они постоянно забывают свой статус и задают неудобные вопросы. Если Фелисите напомнит Аделаиде, что та умерла, то без чая старуха сначала ударится в панику, затем разозлится, расплачется от разочарования, на миг впадет в хандру и провалится в беспамятство.

Именно поэтому проводница игнорирует второй вопрос и отвечает: