Чай с Грейс Келли

– Нет! Нет! – ответила она несчастным голосом, встряхивая волосами. – Только с сегодняшнего дня. Из-за рукописи. Я нашла оригинал сегодня утром, в ее комнате, старую помятую тетрадь, которую она прятала…

…how many dreams
I dreamed about you
Or just how empty they all seemed
Without you
So, kiss me once, kiss me twice…

Такси вернулось на Бликер-стрит. В зеркальце заднего вида Шик встретила острый взгляд Хильды Эстергази и тотчас отвела глаза.

– Надо свернуть здесь, – проговорила она отрывисто. – Остановитесь перед садом.

Ей хотелось быть в своей комнате в «Джибуле», совсем одной, без девочек, без никого, без ничего. Хотелось броситься на кровать, зарыться в подушки и лежать так день, ночь и еще день.

Она увидела, что он удивлен, что он только сейчас понял, куда они вернулись.

– Хэдли там. С вашей миссис Чандлер. В библиотеке.

Ее сорвавшийся голос зловеще прошипел в салоне. Хильда Эстергази нейтрализовала Пегги Ли.

– Там? Сейчас? – воскликнул он со страстью, доконавшей ее.

Она вдруг рухнула, сотрясаясь от бурных, яростных, совершенно неудержимых рыданий. Он принял ее в объятия. Он держал ее, но был уже не совсем здесь, она это чувствовала. И со злостью его оттолкнула.

– Убирайтесь! Идите к черту, Арлан Бернстайн, и поскорее! Ступайте, да ступайте же!

Она колотила кулачками по его пиджаку и плакала без слез. Он поймал ее руки, прижал их к своей груди, и твердость его была полна снисходительности. Или сочувствия, с ужасом подумалось ей. Она посмотрела на него сквозь туман ярости, сердце у нее разрывалось.

– Спасибо, – прошептал он. И в его глазах было что-то похожее на восхищение или уважение, может быть, то и другое вместе.

– Уходите! – рявкнула она. – Я вас ненавижу! Ненавижу вас обоих!

Она опять толкнула его, вновь охваченная яростью, и толкала снова и снова к дверце машины. Когда та открылась, она швырнула ему книги прямо на мостовую. Но при виде его уже одной ногой на улице ее вдруг охватил страх. Она выкрикнула, задыхаясь:

– Арлан!

Он наклонился в дверной проем. Она молча всмотрелась в его светлые глаза, ставшие от счастья еще светлее, погладила маленькую складочку у рта.

– Поцелуйте меня, – сказала она жалким голосом, запрокинув лицо.

Губы Арлана были нежными, трепетными, благодарными. В следующее мгновение она услышала хлопок дверцы и его удаляющиеся шаги по тротуару.

«Смотри на него, – подумала Шик, – ведь больше ты его никогда не увидишь».

Она быстро повернула ручку, высунула голову в открытое окно и, пока он собирал книги, послала ему вдогонку последнюю стрелу:

– На ней синее платье… На случай, если вы не помните, как она выглядит!

Такси тронулось, и она снова разрыдалась.

Некоторое время они ехали на восток, через Алфабет-Сити, и остановились на набережной Ист-Ривер, где были только ивы, семья уток и пустая скамейка.

Хильда Эстергази выключила счетчик, извлекла из нагрудного кармана пачку, постучала по ней и протянула кончик «Честерфилда» Шик, которая машинально взяла сигарету. Сдвинув назад фуражку, таксистка изогнулась и, удобно облокотившись на спинку, прикурила обе их сигареты.

– Я приходила сюда днем, когда думала, что мой Хенк убит.

Шик сделала две затяжки подряд, бесконечно длинные и благодатные.

– Вам легчало?

– Ага. Это успокаивает.

Буксир на реке дважды просигналил им.

– Ты молодец, старушка. Не знаю, смогла бы я сделать то, что ты сделала.

Шик уронила длинную колбаску пепла в окно.

– Если бы я увидела Джоан Кроуфорд в подобной сцене в кино, – пробормотала она, – сказала бы, что ей не хватает изысканности.

– У Джоан Кроуфорд отвалились бы накладные ресницы и растекся тональный крем. А ты осталась красивой.

Растроганная, Шик улыбнулась одной из уток, расхаживающих вперевалку вокруг колес.

– Он, похоже, славный малый, этот твой Арлан, – продолжала Хильда Эстергази. – Но с принципами, да? Обычно у мужчин развиваются аппетиты в двенадцать лет, бицепсы в шестнадцать, а принципы после свадьбы.

Она достала из бардачка печенье «Орео» и покрошила его уткам.

– Я не выйду замуж, – сказала Шик.

Глаз из-под фуражки подмигнул ей.

– Ты смотрела фильм «Каждая девушка должна выйти замуж»?

– Дебильный фильм, – сказала Шик. – И Кэри Грант там никакой.

– Он на ней женится. На актрисе из фильма. Взаправду. Я читала в «Фильм Монтли». Редко в жизни бывает как в кино. Как ее зовут, эту девушку?

– Бетси Дрейк, – машинально подсказала Шик.

Они помолчали.

– Арлан даже не богат, – вдруг с горечью заговорила Шик. – А ведь я еще маленькой поклялась, да, поклялась себе, что никогда… Хильда крошила второе печенье.

– Ты не выглядишь дурочкой, которая верит в Деда Мороза. Я в тебе не сомневаюсь. Но, поверь мне, любовь – единственный доллар, которым можно заплатить за многое.

Шик с усмешкой затянулась «Честерфилдом».

– Решительно, женщины лучше всех делают рекламу браку!

Хильда убрала остатки печенья в бардачок.

– Возможно. Но не рано ли тебе опускать руки?

Смеясь, она загасила свой окурок. Шик выбросила свой.

– Тебе лучше?

– Ничего, – вздохнула Шик.