Чайки за кормой

В камере номер 124 сидел волк, а в 238 находился лев. Волк проходил по документам под фамилией Волков. В его личном деле значилось, что он обвиняется в убийстве братьев Зайцевых. Лев, как не трудно догадаться, имел фамилию Львов. Ему инкриминировалось, судя по записям в деле, убийство и расчленение семьи Косулиных.

Когда неумолимый ход времени достиг отметки «25 мая», закончился очередной срок у Харитона Монделя. Сей факт был воспринят им вполне спокойно, как матерью-героиней, явившей на свет очередное дитя. После того, как отбывшему наказание оформили документы в канцелярии, его отвели к начальнику тюрьмы.

– И зачем тебе та свобода?! Чем тут не живется? Вольеры чистят, кормление по рациону… Не по-ни-ма-ю! – искренне удивлялся, неспешно перемещаясь по кабинету, Серафим Александрович.

– Развлечений мало, – спокойно ответил Мондель.

– Ну, давай, мы тут вам казино еще откроем!

– А что? Вполне здравая мысль: президент же так прямо и сказал: открыть игровые зоны.

– Не оскорбляй мой слух нелепицей!

– И все таки…

– Ты что издеваешься?!

– И в мыслях не было, гражданин начальник. Указ почитайте – там реально про зоны написано.

– Врешь!

Мондель не ответил. Он знал, что только те, кто обладает умением промолчать в нужном месте, доживает до обширной лысины и правнуков.

– Ладно, почитаем… Уводите!

Когда Мондель оказался за воротами волноградской тюрьмы, он первым делом осмотрел окружающий его вольный мир. Оставшись вполне удовлетворенным осмотром, он выразил свои чувства кратко:

– Хорошо все сохранилось. Как в холодильнике…

Но кипучая натура Харитона, не имеющая возможности широко развернуться в последние три года, вдруг распрямилась, как пружина. Он повернулся к окнам тюремной администрации и громко прокричал:

– Граждане! В этот волнительный момент меня разрывают противоречивые чувства! Мне грустно от того, что я вас покидаю!.. Но я счастлив, что вас, мудаков, я вижу последний раз!!

Харитон настолько щедро добавил в конце своей речи матов, что к нему подошли гастарбайтеры, принявшие его за прораба, и спросили, куда выгружать рубероид.

– Масштабней надо мыслить, уважаемые! Жизнь коротка, как прелюдия у кроликов, успеть надо многое… А вы про какой-то рубероид… Сваливайте вон там, возле столба!

Отдав распоряжение, Мондель снялся с якоря и проследовал на запад.

Солнце достигло максимальной густоты красного цвета. Воздух был чист, как слеза монашки.

Близился вечер – время домалывало своими жерновами еще один суетный день.

Глава 2

Находясь в крайней степени раздражения от только что проигранного судебного процесса, фон Шухер, адвокат и доверенное лицо, покинул здание правосудия города Мюнхена. Ругаясь про себя на баварском диалекте, фон приступил к спуску по каменной лестнице.

Для тех, кто не знает, сообщим: кроме восточных единоборств, существуют еще и западные. В них побеждает ни тот, кто сильнее, а тот, кто лучше знает закон. Сегодня фон Шухера и бросали через бедро, и делали ему подсечки, и даже били ногой в пах. Он пропускал апперкоты и хуки, падал в нокдаун и, в конечном счете, был припечатан лопатками к татами. Поражение его было полным.

В кармане его брюк завибрировал сотовый телефон. Судя по тому, что матерным выражениям стало тесно внутри адвоката, и они стали выходить наружу, звонок его не обрадовал. Нервно и быстро, как редиску из грядки, выдернув телефон, он нажал кнопку.

– Слушаю! Кто? Чей дворецкий? – нервно закричал адвокат, но после того, как он услышал некие, видимо, волшебные, слова, тон его изменился. – Я не ослышался?! Буду! Конечно, буду! Да, срочно. Да, уже еду, можете не сомневаться!

Из проходящего мимо потока машин фон Шухер выловил необходимую. Вступив в ряды пассажиров, он радостно-возбужденно крикнул таксисту:

– К резиденции господина Гросбукера!

Шофер поправил несуществующий галстук, одернул, насколько это было возможно, пиджак и, крикнув «Яволь!», вернул машину в уличный поток.

Через пятнадцать минут автомобиль остановился возле массивных ворот, и пассажир покинул такси. Его уже ждал коренастый мужчина с серьезным лицом.

– Это вы мне звонили? Я тут же… – начал было фон Шухер.

Но коренастый его перебил:

– Следуйте за мной.

Такой прием не особо понравился адвокату, но он последовал за слугой – Гросбукер был крупным бизнесменом и приглашение к нему, в какую бы форму оно ни было облечено, являлось реальным шансом хорошо заработать.

Пройдя по двору, устланному дорогими каменными плитами, они вошли внутрь громадного здания.

– Прошу сюда. Теперь направо. Следуйте за мной.

Коренастый, словно угорь, вертко несся по лабиринту коридора. Адвокат, как котенок за бумажкой на веревочке, вприпрыжку гнался за ним.

Через пару минут они неожиданно вышли в большой зал. В центре его стояла огромная кровать. Ее размеры были настолько велики, что в ней наверняка смогла бы разместиться рота бундесвера еще и с полевой кухней и парой минометов.

Фон Шухер на кровати не сразу, но заметил старого полного человека с неестественно белым лицом. Человек, увидев подведенного к нему адвоката, и поняв, что это именно адвокат, слабым голосом промолвил: