Чайковский. Музыка и жизнь

Я вышел молча из комнаты и пошёл наверх. От волнения и злобы я ничего не мог сказать. Скоро явился Рубинштейн и, заметивши моё расстроенное состояние духа, позвал меня в одну из отдалённых комнат. Там он снова повторил мне, что мой концерт невозможен, и, указав мне на множество мест, требующих радикальной перемены, сказал, что если я к такому-то сроку переделаю концерт согласно его требованиям, то он удостоит меня чести исполнить мою вещь в своём концерте. “Я не переделаю ни одной ноты, – отвечал я ему, – и напечатаю его в том самом виде, в каком он находится теперь!” Так я и сделал».

В первых числах июня Чайковский послал свой фортепьянный концерт известному немецкому пианисту, композитору и дирижеру Гансу фон Бюлову, посвятив сочинение ему. В ответ Бюлов прислал восторженное письмо, в котором назвал концерт «совершеннейшим» из всех других знакомых ему его творений:

– По идеям это так оригинально без вычурности, так благородно, так мощно, так интересно в подробностях, которые своим обилием не вредят ясности и единству общего замысла; по форме это столь зрело, столь полно “стиля”, намерение и воплощение сочетаются так гармонично… Одним словом, это настоящее сокровище.

Фон Бюлов с огромным успехом исполнил концерт 25 октября в Бостоне с оркестром под управлением Бенджамина Джонсона Ланга.

Российские музыкальные критики оценили концерт не сразу. Ларош писал, что «концерт занимает весьма и весьма второстепенное место между сочинениями Чайковского», и выделил лишь «светлую, торжественную, пышную интродукцию», а Кюи назвал его «талантливым, но лёгоньким» сочинением, в котором «много приятного», но нет «глубины и силы».

Неодобрение Рубинштейном концерта вызвало у Чайковского затяжной психологический кризис. «Терпеть не могу праздники. В будни работаешь в указанное время, и все идёт гладко, как машина; в праздники перо валится из рук, хочется побыть с близкими людьми, отвести с ними душу и тут-то является сознание (хоть и преувеличенное) сиротства и одиночества. Но в самом деле я в Москве живу, собственно говоря, немножко сиротой. На праздники на меня даже по этому случаю сильная хандра напала. У Давыдовых скучно, с консерваторскими приятелями и их жёнами я таки не особенно близок. Словом, очень мне хотелось в Питер, – да денег мало было. Кроме того, что никого здесь нет (кого бы я мог в настоящем смысле слова назвать другом…)».

А 21 ноября Первый фортепианный концерт с блеском сыграл в симфоническом собрании Русского музыкального общества в Москве Сергей Танеев. За дирижёрским пультом стоял Николай Рубинштейн. Рубинштейн, презрительно отозвавшийся о Первом концерте при первом знакомстве, довольно скоро оценил его красоту и глубину и, начиная с 1878 года, стал выступать с ним в Петербурге и в Москве.

Одним из лучших камерных фортепьянных произведений Чайковского является цикл «Времена года». Двенадцать пьес для фортепиано писались в конце 1875 – начале 1876 годов по пьесе в месяц. Они были заказаны издателем музыкального журнала «Нувеллист» Бернардом. Николай Кашкин рассказывал, что Пётр Ильич считал эту работу очень лёгкой, незначительной и, чтобы не пропустить условленного срока доставки каждой пьесы, поручил своему слуге ежемесячно в известное число напоминать ему о заказе. Слуга выполнял это поручение очень точно и раз в месяц говорил: «Пётр Ильич, пора посылать-с в Петербург», и Пётр Ильич в один присест писал пьесу и отправлял её».

19. «Кузнец Вакула»

Дирекция Русского музыкального общества объявила музыкальный конкурс. Целью конкурса было сочинение оперы на сюжет повести Гоголя «Ночь перед Рождеством» по либретто Якова Полонского. Идея этого конкурса имела историю своего возникновения. Всё началось с того, что знаменитый композитор А. Н. Серов вознамерился написать русскую комическую оперу и сюжетом для неё выбрал «Ночь на Рождество» Николая Васильевича Гоголя. Великая княгиня Елена Павловна, покровительница искусств, очень сочувственно отнеслась к этому замыслу. Александр Николаевич даже за несколько минут до смерти с увлечением говорил о том, что он собирается сделать в этой опере. Увы, мечты Серова не сбылись. После кончины Серова великая княгиня пожелала, в память его, назначить конкурс на музыку к либретто «Кузнеца Вакулы» и с этой целью пожертвовала капитал в 1500 руб. для двух премий, в 1000 руб. и в 500 руб. В январе 1873 года Елена Павловна тоже скончалась. Дело Елены Павловны решило продолжить РМО -Российское музыкальное общество. К 1 августа 1875 года партитуры «Кузнеца Вакулы» должны были быть представлены комитету, присуждавшему премии. Опера, удостоившаяся первой премии, получала право постановки на императорской сцене в Петербурге.