Чайковский. Музыка и жизнь

Юрий Львович, со слов родителей, писал в своих воспоминаниях: «Сестра Таня начала рано развиваться. Трёх с половиной лет она уже читала и старалась писать свой дневник на французском языке. Ученье ей давалось легко. Она много читала, особенно по истории, отличалась способностью к искусству – любила музыку, с детства играла на рояле, в Женеве училась в консерватории, неплохо лепила, очень любила рукодельничать. Никто в семье не умел лучше неё сделать хорошенькую шляпку или красивое платье для себя и сестёр. В четырнадцать-пятнадцать лет Татьяна Львовна выглядела совершенной красавицей… Жизнь сестры Тани сложилась неудачно. Ей пришлось отказать жениху, оказавшемуся недостойным человеком. Этот удар она перенесла очень тяжело. Последовавший затем роман с женатым человеком (католиком по вероисповеданию)… привёл к рождению «незаконного» сына».

18. «Снегурочка». «Буря». «Опричник». Первый концерт для фортепьяно

В 1870-х годах композиторская известность Петра Ильича росла, его произведения исполнялись и в Москве и в Петербурге. Его Вторая симфония, Первый фортепьянный концерт имели большой успех. В 1872 Чайковский писал своему другу Ивану Клименко: «Я один только интерес имею в жизни: это мои композиторские успехи».

13 февраля 1873 года, окрыленный триумфом Второй симфонии, Пётр Ильич с юмором пишет Модесту: «Вообще, близится время, когда и Коля, и Толя, и Ипполит и Модя уже не будут Чайковскими, а только братьями Чайковского. Не скрою, что это-то и есть вожделенная цель моих стараний. Своим величием стирать во прах всё окружающее, – не есть ли это высочайшее наслаждение? Итак, трепещи, ибо слава моя скоро тебя раздавит».

Весной 1873 была написана и поставлена на сцене Большого театра «Снегурочка» – спектакль-феерия. Она была написана по заказу дирекции театров и по просьбе Александра Николаевича Островского. «Очень хорошим временем в жизни П. И. Чайковского, – говорит Н. Д. Кашкин, – были те три недели, когда он писал музыку к «Снегурочке» Островского, появление которой было вызвано случайными обстоятельствами. В 1873 г. Малый театр капитально ремонтировался, спектаклей в нём с весны уже не было, и Большой театр оставался единственным местом, где подвизались все три труппы: драматическая, оперная и балетная. Кажется, В. П. Бегичеву, бывшему тогда инспектором репертуара, пришла мысль поставить в Большом театре нечто вроде феерии, в которой бы участвовали все труппы. С предложением написать такую пьесу обратились к А. Н. Островскому, и тот охотно взялся за это, избрав сюжет «Снегурочки», а музыка была заказана Чайковскому. Сколько помнится, Островский работал над «Снегурочкой» очень быстро и с большим увлечением, а Петру Ильичу, которому приходилось ждать текста, оставалось чрезвычайно мало времени и постоянно нужно было спешить во что бы то ни стало. Весна уже наступала, а её приближение всегда вызывало в нём восторженное, поэтическое настроение; он восхищался именно русскою весной, когда природа просыпается от долгого, мёртвого сна зимы, и всё вокруг меняет свой вид, иногда в несколько дней. Весна в 1873 г. была, кажется, довольно ранняя, так что сочинение музыки к «весенней сказке» совпало с наступлением самой весны. Пётр Ильич работал с необыкновенным увлечением, а так как приходилось спешить, то, вопреки своему обычаю, он стал работать даже по вечерам, и таким образом в три недели успел написать объёмистую партитуру, продолжая в то же время с неукоснительною аккуратностью давать свои консерваторские уроки. «Это одно из любимых моих детищ, – признавался композитор. – Весна стояла чудная; у меня на душе было хорошо, как всегда при приближении лета и трёхмесячной свободы. Пьеса Островского мне нравилась, и я в три недели, без всякого усилия, написал музыку. Мне кажется, что в этой музыке должно быть заметно радостное, весеннее настроение, которым я был тогда проникнут».

«Он не только считал само драматическое произведение перлом творений Островского, но и откровенно сознавался, что любил и музыку свою в этой вещи. Написать оперу на этот сюжет было его мечтой и когда Римский-Корсаков предупредил его, он очень был огорчён (По поводу постановки оперы Н. А. Римского-Корсакова он писал П. И. Юргенсону: «Неприятно, что наш сюжет от нас отняли, что Лель запоёт другую музыку на те же слова, что как бы силой отняли от меня что-то моё, близкое, родное мне и преподносят в новом, разукрашенном и блестящем убранстве публике. Мне это до слёз обидно».) Как-то дулся на это произведение и долго не хотел с ним познакомиться. Только значительно позже, в конце восьмидесятых годов, он узнал партитуру оперы и тут разом, увидав её красоты, примирился с совершившимся фактом и ужасно полюбил её», – писал Модест Ильич.

В 1873 году Чайковский встретился в Петербурге с музыкальным критиком Владимиром Стасовым, посоветовавшим ему несколько сюжетов для сочинений. В завязавшейся переписке Стасов убедил композитора остановиться на «Буре» Шекспира.