Чардаш смерти

– Ты говоришь на немецком языке, как на родном. Только не понимаю, какой диалект… Дойче шпрахе! Твоими устами читать Шиллера!

– Русским языком я владею так же хорошо, – заверил друга Дани.

В обер-лейтенанте Гильдебрандте Хельвиге лейтенант 2-й Венгерской армии Даниэль Габели нашёл родственную душу. Обладая весьма приятным бас-баритоном, прекрасно звучащим в большой и первой октавах, Гильдебрандт при этом был совершенно не заносчив. В перерывах между приступами отчаянного натиска большевиков, он с удовольствием исполнял под аккомпанемент альта арии из русских опер. Гильдебрандт не знал ни слова по-русски и исполнял ариозо Германа на немецком, что несколько портило впечатление. Помимо этого неоспоримого достоинства, обер-лейтенант Хельвиг обладал весёлым нравом, неисчерпаемой отвагой и сообразительностью.

– Послушай, дружище. А могут ли быть на поле раненые? – спросил Дани.

– Конечно! Ещё сегодня утром вопил один простачок. Мы не добиваем их, но и в плен не берём. Просто каждого держим на учёте.

– Почему?

– Так легче ловить диверсантов. Завидев своих, раненый, как правило, перестаёт вопить и тогда… Кстати! Вот посмотри!

Гильдебрандт подал Дани полевой бинокль.

– Бери! Мой лучше твоего! Этот бинокль достался мне в наследство от нашего корректировщика. Гельмуту не повезло под Курском.

Дани приложил прибор к глазам, подкрутил резкость. Действительно, отличнейшая вещь эти немецкие бинокли. Огромная, покрытая сажей туша самого дальнего из танков стала видна, как на ладони.

– Не туда смотришь, – шептал Гильденбрандт. – Это ближе. Намного ближе к нам. Вчера мы расстреляли самоходку большевиков. Возможно, не весь экипаж погиб. Не исключено, что это один из них. Ночью кто-то попискивал, потом замолчал, но не факт, что умер. Вон! Смотри! Эх, опять этот карлик!

Гильденбрандт вырвал из рук Дани бинокль, быстро и мастерски навёл его на цель.

– Так и есть! Это он!

– Кто он?

– Карлик! Колченогий карлик. После каждого боя лазает по полю выискивая раненых. Такая ловкая тварь! Настоящий сатана. Правда-правда! Я порой думаю, что это вовсе не человек.

Гильдебрандт наконец вернул Дани бинокль.

Дани присмотрелся. Действительно, подбитая накануне самоходка с виду выглядела вполне исправной. Артиллеристам Хельвига так и не удалось её поджечь.

– Мы повредили ходовую часть, – словно услышав его мысли, проговорил Гильдебрандт. – Они долго потом стреляли по нам, а потом…

– Я вижу его! – воскликнул Дани.

Человек бежал по полю, почти не скрываясь. Одетый в снайперскую кикимору, он был бы не слишком-то и заметен, если б ни одно обстоятельство. Человек заметно припадал на левую ногу. Перемещался он быстро. Похоже, увечье вовсе не беспокоило его. Вот он добежал до подбитого танка, вот, – Дани подбросило от изумления, – стащил с себя маскировочный костюм и остался в гимнастёрке и штанах армейского фасона. Теперь – хвала немецкой оптике! – у Дани появилась возможность подробно рассмотреть его лицо. Мелкий человечек-хроможка оказался просто-напросто мальчишкой, подростком из тех, что ещё не бреют бороды. Мальчишка проворно расстелил на земле свою хламиду. Дани как зачарованный наблюдал за тем, как мальчик вытаскивает из-под передка танка тело раненого, как умело накладывает повязки, как укладывает на хламиду. Очевидная хромота не мешала мальчишке передвигаться довольно быстро. Особенно хорошо у него получалось ползком. Плечи и руки его были чрезвычайно сильны. Он тащил за собой вялую груду обеспамятовавшего человека и, казалось, не ведал усталости.

– Куда смотрят снайперы? – фыркнул Дани. – Я отдам приказание…

– Дорогой Габели! Твои снайперы работают отменно хорошо, но мальчишка будто заколдован…

В подтверждение слов Гильденбрандта раздался щелчок, и прямо перед мальчишкой возник высокий столбик черного праха. Пока он оседал, мальчишка исчез. Куда делся? Кротом зарылся в землю? Надел шапку-невидимку? Раненый большевик остался лежать, задрав кверху поросший щетиной подбородок. Дани оторвался от бинокля и посмотрел на улыбающегося Гильденбрандта.

– Это продолжается не первый день, – заверил Дани друг.

– А если калибром…

– Не помогает. Несколько раз мы думали, что дьявола разнесло в клочья, но через несколько часов он снова появлялся, словно из-под земли.

– Мины?

– Он всегда появляется внезапно. Стоит только нам дослать снаряд в ствол, как он тут же исчезает. Ровно так, как ты сейчас видел. От него пока не много вреда. Он всего лишь выносит раненых с поля. Но кто знает, что будет дальше. С такими-то способностями…

– Я прослежу. Приму меры. В моём взводе есть соответствующие специалисты.

– Да уж, проследи, – Гильденбрандт хлопнул Дани по плечу. – Я слышал, вас сегодня отводят с передовой.

– Да. Но на моё место встанет Отто Козьма со своими ребятами. Отто отличный парень. Он понравится тебе.

– Хорошо! Мы как раз знакомы! Нас свёл ваш напыщенный Якоб. Меня как раз вызывали в штаб.

– Оказия? – в этом случае Дани снова использовал русский язык.

– Что? – Гильдебрандт снова округлил глаза.

– Это ещё одно русское слово! Учи русский язык! Мы должны знать врага назубок.

* * *