Чарли Чан идет по следу

– Я опускаюсь на самое дно и чувствую себя там превосходно, – ничуть не смущаясь, продолжал Ван Горн. – И вдруг, можете такое представить? Я спасаюсь и совершенно перерождаюсь благодаря любви первобытной смуглолицей девочки.

– Какой девочки? – не понял Брэдшоу. – А, вы говорите о роли мисс Фейн? Да, кажется, сюжет фильма очень увлекательный, но пока не рассказывайте, а то потом будет не интересно смотреть. – Он повернулся к Шейле: – Я очень рад, что съемки продолжатся в Гонолулу. Мои коллеги из бюро тоже в восторге. А теперь мне надо бежать. На пароходе есть и другие знаменитости. Один англичанин по имени Алан Джейнс, фантастически богатый…

– Я беседовала с ним, когда вы подошли ко мне, – призналась Шейла.

– Да? Благодарю за информацию. Пойду искать его. Алмазные копи, Южная Африка – звучит великолепно. Мы на Гавайях любим искусство, но если в гавани появляются деньги, такой момент нельзя упускать. Ладно, мне пора. Мы еще увидимся, мисс Фейн.

Он исчез, а трое артистов подошли к перилам.

– Вон смотрите, Вэл идет, – сказал Хантли Ван Горн. – У него такой вид, точно он чувствует себя в тропиках, как дома.

Ван Горн говорил о Вэле Мартино, режиссере очередного фильма с участием Шейлы; этот седовласый, полный, невысокого роста господин в безукоризненном белом костюме быстро двигался навстречу вновь прибывшим коллегам. На нем сиял ослепительно-красный галстук, и почти аналогичного цвета было его широкое массивное лицо – факт, свидетельствовавший о том, что мистер Мартино не следил за своим давлением и не изнурял себя диетой.

– Ну, – довольно приветствовал он всю компанию, – вот мы и приехали. Слава богу, что Таити позади. Отныне я буду вести съемки в тропиках лишь в том случае, если их разорят вторгшиеся американцы. Вы общались с юношей-корреспондентом, Шейла? Он из местной газеты?

– Не совсем. Это мальчик из туристического бюро.

– Надеюсь, вы не упустили случая рассказать о нашем новом фильме. Нам сейчас любая реклама не помешает.

– Ах, не будем пока о фильме, – усталым голосом протянула артистка.

«Океаник» медленно подходил к почти пустынному пирсу. Шейла разочарованно смотрела на жалкую горстку собравшихся горожан. Она ожидала увидеть огромную толпу школьниц в белых платьях с гирляндами цветов, как бывало раньше, когда актриса приезжала сюда. Но ведь история не повторяется, к тому же было всего семь часов утра.

– Джули! – вдруг воскликнула Шейла. – Смотрите, вон она, у самого края пирса. Машет нам рукой. – И мисс Фейн ответила на приветствие своей секретарши.

– Кто это рядом с ней? – удивился Ван Горн. – Боже, никак Тарневерро?

– Точно он, – подтвердила мисс Диксон.

– Что он тут делает? – спросил актер.

– Я пригласила его, – ответила Шейла и обратилась к подошедшей к ней горничной в скромном черном платье: – Что случилось, Анна?

– Таможенники, мадам. Идет осмотр. Вам лучше пойти туда, они хотят поговорить с вами.

– Хорошо, – согласилась артистка и последовала за горничной в свою каюту.

– Ну что скажете, Диана? – усмехнулся Ван Горн. – Она пригласила сюда из Голливуда этого хироманта-жулика!

– Почему жулика? – вскинула брови мисс Диксон. – Тарневерро – удивительный человек. Он рассказывал мне поразительные вещи о моем прошлом и будущем. Я никогда и шагу не ступаю, не посоветовавшись с ним, и Шейла тоже.

Мартино покачал своей большой головой.

– Отвратительно, что наши голливудские актрисы сходят с ума по колдунам. Выбалтывают им все свои тайны. Когда-нибудь такой вот субъект опубликует свои мемуары. Хороши вы там будете! Такие люди, как я, стараются поднять кинематографию на достойный уровень, а вместо этого… Ладно, что тут поделаешь?

– Ровно ничего, – кивнул Ван Горн. Через узкую полоску воды, разделявшую их, он рассматривал высокую тонкую фигуру предсказателя. – Бедняжка Шейла! Есть что-то трогательное в ее вере в этого шарлатана. Я знаю, о чем она собирается его спросить: выходить ли ей замуж за Алана Джейнса.

– Да, – согласилась мисс Диксон. – Шейла желает знать, будет ли она с ним счастлива. Она послала Тарневерро телеграмму в тот самый день, когда Джейнс сделал ей предложение. А что тут такого? Замужество – серьезный шаг.

Мартино пожал плечами.

– Если бы она спросила меня, я бы и без колдуна предсказал ей ее будущее. Ее карьера в кино заканчивается. Через полгода истекает срок ее контракта, и мне известно, – но это, конечно, строго между нами, – что он не будет возобновлен. Я предвижу, что она предпримет длительное путешествие за границу, чтобы сняться там в каком-нибудь заурядном фильме, и это станет началом конца. Так что ей надо торопиться зацапать алмазного короля, пока он еще не передумал, а не терять время на возню с будуарным гадальщиком. Но таковы все женщины. Вы не хотите считаться с реальностью, – добавил режиссер, обращаясь к Диане, и удалился.

Формальности были быстро улажены, и «Океаник» стал на якорь. Шейла Фейн первой спустилась по трапу и попала в горячие объятия своей секретарши Джули – девушки молодой, стремительной и деловой.