Чародей из Серого замка

Жрица как раз закончила разделывать амфисбену и теперь старательно скоблила ножом обе половинки шкуры, сначала одну, потом другую. Про этом следила, чтобы девки-подавальщицы аккуратно и осторожно укладывали змейские органы в большие бутыли с широким горлом. Яд она сцедила еще раньше, вооружившись широкими чашами и плотно обмотав руки. Теперь пахнущая горечью желтая жидкость стояла на полках вдоль западной стены амбара, подвергаясь одновременно воздействию и воздуха, и закатных солнечных лучей.

Богумил наблюдал за происходящим с качелей, что стояли у зарослей чубушника и липы. Он успел поужинать, и теперь с наслаждением цедил мелкими глотками яблочный сидр из огромной кружки. Мимо торопливо проскочил мальчишка с кухни, толкая перед собой полный бочонок бренди.

Сейчас бутылки доверху зальют крепким хмельным напитком с привкусом дубовых досок, а затем отправят в прохладный погреб, где они будут настаиваться несколько месяцев. А затем наступит зима с ее лихорадками, застудами и чахоткой, и ушлый хозяин начнет предлагать посетителям своего заведения не только пищу, но и лекарство для тела.

«Надеюсь, судить этого пройдоху за злое колдовство не станут, если прознают», – добродушно думал колдун. Мир вокруг был полон долгожданной вечерней прохладой, пах медом, жасмином и терпким яблочным зельем в руках. Богумилу было легко и светло на душе, так, как не случалось очень давно.

Анна подняла голову, словно почуяв на себе его взгляд, и улыбнулась – без капли ехидства, просто и открыто. Подумать только, она и вправду была ему благодарна до слез! За злую шутку, за подарок в виде оскаленной ядовитой хари! Богумил охотно и сознательно таял в ее синих глазах, в этом летнем вечере, в одуряющих густых запахах садовых трав, на которых уже выпала сумеречная роса.

Он только однажды видел подобный взгляд. У младшей сестры Миленки, когда убил свое первое чудище – молодого волкодлака, быстро потерявшего голову от жажды крови, и получил первые же серьезные деньги за выполненный заказ. Монет в бархатном мешочке было столько, что Богумил не знал, на что их потратить. Недолго думая, купил брату расшитый кожаный пояс для серебряных клинков, а сестренке – ожерелье из крупного жемчуга вперемешку с кораллами. Миленка также сначала ахнула от восторга, а затем расплакалась и повисла у него на шее. И эту нехитрую радость селянской дочки, ни разу не носившей в детстве нового платья, он запомнил на всю жизнь.

Другие радовались… не так. Охотно принимали драгоценные дары в виде каменьев, бус и браслетов. В виде шитых золотом платьев, за цену которых можно было купить маленькую деревеньку. Благодарили страстными поцелуями и жаркими ночами, но того ликующего восторга в глазах он больше не видел. «Не тех выбираешь», – проницательно хмыкал наставник Радагаст в ответ на его молчаливое разочарование. Как будто понимал что-то, пень старый. Без малого сто двадцать лет на белом свете живет, что он в женских интересах соображает? Девиц за бока, поди, еще в прошлом веке щупал!

А теперь вот Богумил явственно понимал – да, не тех. Даже Миленка, принеси он ей волкодлачью харю, бранилась бы сердито и гнала его прочь. А Анна радуется так, словно и вправду ей поднесли не дохлую змею, а сундук с сокровищами. Она бы и штригоя, наверное, не испугалась. Подсобила бы в бою, а потом еще и нашла покупателя на мертвую тушу, бойкая девица. Или на эликсиры бы приспособила от бабьих хворей, с нее станется.

«А ведь я бы женился на ней», – вдруг подумал Богумил – и мигом протрезвел, едва не свалившись с качелей. Покрутил растерянно головой. Снова обдумал диковинную мысль о супружеской жизни, посетившую его голову впервые за неполные двадцать шесть лет.

И понял, что ему очень нравится идея приходить домой к жене-красавице, которая делит с ним не только кров и постель, но и профессию. С которой можно говорить даже о чудищах, обсуждая общие победы, способы ведения охоты на нежить и действие тех или иных волшебных эликсиров. И даже мелькнувшая ехидная мыслишка о том, что хозяйством такая супруга заниматься не будет, оказалась отметена за ненадобностью Провались оно пропадом, то хозяйство. Еду и нанятая кухарка приготовит. А вот василиска или амфисбену на органы разделать не каждая красавица и умница сможет.

Богумил встал с деревянной перекладины, шагнул к липовому дереву, у которого висели качели – и на всякий случай плюнул три раза через плечо и постучал по шершавому стволу.

«Придумается же такое, – ошарашенно размышлял он, поднимаясь на крыльцо в трактир, через который был ход в его комнату. – Не иначе, как на солнце перегрелся. Жениться захотел, дурня ломоть! Спать, и как можно скорее!»

*

И с того вечера все пошло наперекосяк. Богумил не стал сообщать о разговоре с лешим никому. А ну как до кровососа дойдет, и тот начнет охоту уже за своим потенциальным убийцей? Да, когда колдун ехал на задание, то прямо мечтал, чтобы штригой не прятался, а лучше бы сразу на него напал. Отсечь клыкастую башку и вручить королю Феофану со всем почтением, не потеряв много времени – может ли быть что лучше?