Часть 2. Классическая поэзия

Далеко, далеко
 в выси неба звезда Пастух,
И светла, и светла
 ночью Дева, где Млечный Путь.
И легки, и легки
 взмахи белых прелестных рук.
И снует, и снует
 там на ткацком станке челнок.
День пройдет, а она
 не успеет соткать ничего,
И от плача ее
 слезы падают, точно дождь.
Млечный Путь — Хань-Река
 с неглубокой прозрачной водой —
Так ли непроходим
 меж Ткачихою и Пастухом?
Но ровна и ровна
 полоса этой чистой воды...
Друг на друга глядят,
 и ни слова не слышно от них!

Источник: "Китайская классическая поэзия в переводах Л. Эйдлина", 1975, стр. 30

Одиннадцатое стихотворение ("Я назад повернул и погнал лошадей моих прямо...")

Я назад повернул
 и погнал лошадей моих прямо,
Далеко, далеко
 их пустил по великой дороге.

Я куда ни взгляну —
 беспредельны просторы, бескрайни!
Всюду ветер восточный
 колышет деревья и травы.

Я нигде не встречаю
 того, что здесь ранее было, —
Как же можно хотеть,
 чтоб движенье замедлила старость!

И цветенью и тлену
 свое предназначено время.
Потому-то успех
 огорчает неранним приходом.

Ни один человек
 не подобен металлу и камню,
И не в силах никто
 больше срока продлить себе годы.

Так нежданно, так вдруг
 превращенье и нас постигает,
Только добрую славу
 оставляя сокровищем вечным.

Источник: "Китайская классическая поэзия в переводах Л. Эйдлина", 1975

Двенадцатое стихотворение ("Та стена на востоке высока и тянется долго...")

Та стена на востоке
 высока и тянется долго,
Извивается в далях
 неразрывным нигде заслоном.

И когда буйный ветер,
 землю вверх взметая, поднялся,
Там осенние травы
 разрослись и всё зеленеют.

Времена — все четыре —
 за одним другое на смену,
И уже вечер года
 с быстротой какой набегает!

В "Песнях", в "Соколе быстром",
 есть избыток тяжкой печали,
А "Сверчок" в этих "Песнях"
 удручает робостью духа.

Так не смыть ли заботы,
 волю дав велениям сердца:
Для чего людям нужно
 на себя накладывать путы...

В Янь-стране, да и в Чжао
 очень много прекрасных женщин,
Среди них всех красивей —
 светлолицая, словно яшма,

И она надевает
 из тончайшего шелка платье,
И выходит к воротам,
 чтоб разучивать "чистые песни".

Звуки струн и напевы
 до чего ж у нее печальны!
Когда звуки тревожны,
 знаю, сдвинуты струн подставки;

И в возвышенных чувствах
 поправляю одежду чинно,
И, растроганный думой,
 подхожу к певице несмело,

Про себя же мечтаю
 быть в летящих ласточек паре,
Той, что глину приносит
 для гнезда к госпоже под крышу!

Источник: "Китайская классическая поэзия в переводах Л. Эйдлина", 1975

Тринадцатое стихотворение ("Я погнал колесницу из Восточных Верхних ворот...")