Часть 3. Поздняя классическая поэзия

Примечания

Уже в "Книге песен" сверчок — примета осени:

Осенний сверчок
 поселился в доме.
Значит, и году
 пора кончаться.

С тех пор пение сверчка (как и голос цикады) сопровождает осенние пейзажи в китайских стихах. Вот картина, проникнутая осенним настроением, у Гао Ци:

Яркая лампа,
 мгла приникла к окну.
Мокрые листья
 в комнату ветер принес.
Гость захмелевший,
 наверное, видит сны.
Тихо стрекочет
 первый осенний сверчок.

И, как всегда, с осенью связаны мысли о закате жизни, омраченном воцарившейся смутой, беспорядками и грабежами.

Источник: "Прозрачная тень", 2000

Нан Цянь (1620-1686)

Перевод: Павлович Н.А.

Вызов душ умерших ("В смутном сне за листьями дриандры спящая душа всю ночь гонялась...")

В смутном сне за листьями дриандры
Спящая душа всю ночь гонялась:
Словно бабочки, они летели,
Их в саду осеннем не осталось.
Вот на жертвенный алтарь звездою
Огонек блуждающий нисходит.
И висят призывы к душам мертвых
В этом храме царственном при входе.
Вырезаны деньги из бумаги,
А из шелка тонкого — знамена,
Гибки сосны, как усы у древних,
Тих и бледен свет луны склоненной.
И монах дорогу открывает
В город тех, кто умер от гонений,
А блуждающие души стонут,
Стужею напуганы осенней.
Душу старого узнал я друга,
Различил в стенаниях унылых:
Бывшее при жизни благородство
Та душа по смерти сохранила.

Источник: "Антология китайской поэзии", Том 3, 1957

Дао Юань (XVII в.)

Второе имя — Шилинь. Уроженец уезда Тайцан. С достоверностью о нем известно лишь, что долгие годы он жил при храме буддийской секты чань в Убэе.

Источник: "Прозрачная тень. Поэзия эпохи Мин." Пер. И. Смирнова. СПб., 2000

Перевод: Смирнов И.С.

Ранняя слива ("Деревья от холода красок еще лишены...")

Деревья от холода
 красок еще лишены,

Но южные ветви

 окутал розовый цвет.

Плывет аромат —

 он слышен у самой реки.

Прозрачные тени

 на стенах крестьянских домов.

Источник: "Прозрачная тень", 2000

Дунтинский старец (XVII в.)

Перевод: Смирнов И.С.

Песня ("Лет восемьдесят Цанланскому старцу уже...")

Лет восемьдесят
 Цанланскому старцу уже.

Пушистый тростник,

 сливается с небом вода.

Немало за жизнь

 познал он удач и потерь.

Теперь при луне

 удилище ладит свое.