Частные лица. Биографии поэтов, рассказанные ими самими. Часть вторая

АХМЕТЬЕВ. Обязательно, конечно. Мы уже добрались до этого дома, до моего родного дома на улице Кирова. Я там прожил до шести лет, а мама работала в министерстве геологии, называлась должность инженер-плановик. Она такая служащая. И она получила комнату в Измайлово 18-метровую, мы туда переехали, но в коммуналке с двумя соседями. И там было гораздо просторнее. И даже бабушку с собой взяли (мамина мама), потому что родилась еще младшая сестра и нужна была маме помощь. Какое-то время бабушка там с нами жила, а какое-то время жили няньки, потому что мама брала нянек. Она искала каких-нибудь девушек провинциальных, которые в Москве искали место, и брала их к нам. Она им помогала прописываться, и они потом с ней всю жизнь дружили, как правило. Я из этих нянь помню двух. А мамина семья, мама москвичка в первом поколении. А папа в десятом или в двадцатом, потому что Ахметьевы с XVII века в Москве жили. До этого они, наверное, были мусульмане какие-нибудь, но переехавши в Москву они крестились. Или крестились еще до переезда. Они говорят, что они приехали из Ярославля, они могли быть уже крещеными, когда переехали в Москву. А дальше память только в фамилии осталась об этом происхождении. А мамина фамилия Курьякова, это крестьянская семья. Она родилась, правда, в Москве в 1914 году, но переехали родители с другими детьми незадолго до того из деревни, а деревня находилась где-то в тургеневских местах, между Орлом и Тулой. Их было шестеро – три сына и три дочери. Мама моя была младшая.

ГОРАЛИК. А что привело семью в Москву, мы не знаем, да?

АХМЕТЬЕВ. Не знаю. Что-то надоело им в деревне жить. Они, кажется, и в деревне неплохо жили. Видимо, дед был довольно предприимчивый человек, и они довольно неплохо так в Москве обосновались.

ГОРАЛИК. Но переехали они до революции?

АХМЕТЬЕВ. До революции, конечно, потому что мама родилась в 1914 году, есть свидетельство о рождении. Мама была комсомолка, спортсменка, в художественной самодеятельности участвовала. Такая бойкая была девчонка. Мама у меня прожила почти 90 лет. Я немножко за ней записывал, немножко она записала об их семье, но я еще не привел в порядок эти записи, надо это сделать как-нибудь. Фотографий немножко есть, но далеко не все сохранились.

ГОРАЛИК. Ее маму вы помните?

АХМЕТЬЕВ. Бабушку? Бабушка Елена Герасимовна, как ее забудешь. Она была такой человек.

НЕШУМОВА. «33 удовольствия» – это она говорила?

АХМЕТЬЕВ. Да она много чего говорила, у нее были такие присказки замечательные. Бабушка умерла в 1961, по-моему, году.

ГОРАЛИК. То есть вы с ней росли?

АХМЕТЬЕВ. Я да, во многом с ней рос. Периодически она у нас жила и помогала маме по хозяйству. И кроме того еще летом мы все проводили время на даче. А дача возникла таким образом: мамина старшая сестра, тетя Тоня, была человеком высокопоставленным, она была главный бухгалтер советского Комитета защиты мира. Это чуть ли не номенклатура. И она получила дачный участок. И она не стала там жить одна, она пустила всех родственников. И получился такой… Хотел сказать кагал, извините. Так обычно и говорили «ваш кагал» про наше это самое, а иногда «ваш колхоз». Это станция Дачная за Апрелевкой. Там такой дачный был поселок большой в те годы, там были генеральские дачи какие-то, и потом стали давать там участки Большому театру, МИДу и мелким организациям аффилированным, типа Комитета защиты мира. Это час от Киевского вокзала. У них начальник был Маресьев, это известный герой, который без ног.

ГОРАЛИК. Вообще все время забываешь, что у него же еще была послевоенная жизнь.

АХМЕТЬЕВ. Да, он, собственно, потом всю жизнь занимал эту номенклатурную должность, был начальником тетки. В общем, мама, у нее как-то жизнь развивалась, я не очень знаю, какая там у нее была личная жизнь, семьи у нее не было. По какой-то причине она во время войны была на Сахалине, по какому-то оргнабору. А может быть, тут и личные какие-то моменты играли роль. Одним словом, она вернулась потом в Москву и они встретились с папой. Мама тоже была человек художественный. Я уже говорил, что она в художественной самодеятельности участвовала и любила стихи, но у нее были такие простые вкусы. Она любила вот Пушкин, Лермонтов, Некрасов, и этому она нас научила, и я считаю, что это так и надо. Кое-что она знала наизусть и любила цитировать немножко. Но потом, когда папы не стало, конечно, ее жизнь была очень сложная, потому что она еще раз замуж не вышла и она одна тянула нас, работала, ей было не до того, по хозяйству, и книжки она не читала. Я помню, что когда я был маленький, я сердился на нее, что она не читает книжки, и пытался ее втянуть. Я уже начал читать и все время ей какие-то книжки подсовывал, а она придет с работы и ей бы немножко хоть полежать. Вот такие у нас были дела.

ГОРАЛИК. Вы родились вот в эту квартиру?