Частный сыск

— А я знаю. Вы найдете преступников, и их осудят. Может, я бы и сомневался, если бы мы не были знакомы так хорошо…

— Ты преувеличиваешь мои достоинства, — улыбнулась Дежкина, выдергивая из розетки вилку электрочайника. — Но, надеюсь, не преувеличил достоинства твоего хваленого чая с добавками. Ну, так где же заварка?…

Они уселись за рабочий стол, сдвинув в сторону папки с бумагами, и, как в прежние времена, принялись звенеть блюдцами и чайными ложечками.

— У, — сказала Клавдия, — чай и вправду замечательный. Отсыплешь мне немножечко.

— Зачем отсыпать, я куплю! — пообещал Игорь. — Возле суда отличный магазинчик есть. Я там завтра буду… на процессе…

— Кстати, — словно невзначай промолвила гостья, — что там у тебя происходит? Я в газетах читаю репортажи, тебя хвалят: мол, хорошо раскрутил дело, — а адвокатов и прокурора ругают… Что-то я не пойму…

Порогин беспечно отмахнулся:

— Собака лает, караван идет. Берите с меня пример, Клавдия Васильевна, я эти газетные киоски обхожу десятой дорогой. И от этого даже дышится легче.

— Вчера я с Натальей Михайловной разговаривала, с Клюевой, прокурором. Вы ведь с ней уже познакомились, кажется.

— Да. Что-то она на меня не произвела впечатления…

— Должна заметить, ты на нее тоже. Странно, что вы не понравились друг другу. Хорошие люди должны уметь находить общий язык.

— По-моему, она въедливая и очень скучная.

— А по-моему, умная, цепкая, проницательная, за милю чувствующая подвох. Она что, критиковала, как ты составил дело?

— Нет, почему, — удивился Игорь. — Хвалила. Но она все равно странная.

Дежкина усмехнулась:

— Да не странная она! Просто ты понял, что ее что-то не устраивает в материалах следствия, верно?

— А ее что-то не устраивает? — обиженно поджал губы Порогин.

— Представь, она считает, что слишком все очевидно и гладко. Вина главаря шайки полностью доказана, но она подозревает, что этот конкретный человек в силу качеств своего характера действовал бы по-другому. Она не утверждает, что он при определенных обстоятельствах не смог бы совершить эти преступления, однако он подготовил бы и осуществил все это иначе.

— Глупости, — сказал Игорь.

Клавдия подняла на него глаза и, прищурившись, внезапно произнесла:

— Я не слишком огорчу тебя, если скажу, что и у меня возникли подобные сомнения?…

Порогин рассерженно запихнул в рот сразу целый пирожок и принялся остервенело жевать, выгадывая время для того, чтобы ответить как можно убедительнее.

Дежкина знала эту его манеру взвинчивать себя, когда было задето его профессиональное самолюбие.

Она ждала.

— Вы меня не огорчите, — проговорил наконец Игорь, — потому что вы не знаете всех обстоятельств дела, а я знаю. Даже эта ваша сверхпроницательная Клюева всего не знает!.. Есть одна деталь, которую я опустил, чтобы не было излишнего шума… Ну вы понимаете, ведь у этого Чернова есть семья, ребенок, и все рикошетом отлетает к ним…

Порогин сделал выразительную паузу.

— Да? — спросила Клавдия, понимая, что он сейчас очень ждет заинтересованных расспросов, и лишь после этого соизволит «выдать тайну».

— Вот какое дело, Клавдия Васильевна, — солидно произнес Игорь, помешивая в стакане заварку, — на одежде и в волосах трупов убитых милиционеров были обнаружены частицы гнилостной земли. Я долго не мог уяснить, откуда взялась эта земля в аэропортовском морозильнике. И лишь недавно (и, к стыду своему, почти случайно) нашел ответ. Земляной пол в подвале на даче Чернова имеет идентичный состав. Понимаете, какая история…

— Почему же ты опустил этот факт в материалах дела? — изумилась Дежкина.

— Во-первых, следствие уже было практически закончено, и мы насобирали столько уличающих фактов, что этот ничего уже не изменил бы и, по большому счету, не подкрепил. А во-вторых, мне стало жалко семью Чернова. Ведь сын и жена ни в чем не виноваты… У них и так теперь вся жизнь наперекосяк. И без того в дачном поселке — сплошные пересуды, они на глаза соседям показаться не могут. Несчастные люди, что и говорить!..

— Так-так, — задумчиво процедила Клавдия. — Это, конечно, серьезная улика. Но ты уверен, что трупы действительно побывали в подвале дачи Чернова?…

— Ах, Клавдия Васильевна, — с печальной улыбкой сказал Игорь, — уж не знаю, чем вас и убедить. Ладно, вот вам последний штрих, и я очень удивлюсь, если вы и после этого будете сомневаться, «кто есть ху». — Он помедлил и лишь затем выложил свою последнюю козырную карту: — Знаете, что я обнаружил, когда на коленях ползал в этом самом подвале? Угадайте сами, и все сразу встанет на свои места.

Дежкина внимательно посмотрела на него и мрачно произнесла, как припечатала:

— Пятна крови.

— Точно, — кивнул Игорь и запихнул в рот новый пирожок.

ВЕЩДОКИ

— А прокурорша-то ничего… — Ярошенко легонько подтолкнул Чернова локтем в бок. — Ей бы в постельке кувыркаться…

— Или манекенщицей, — прошептал сержант Леонтьев. — Ножиши-то, ножищи…

— Да где там ножищи? — наметанно сощурил глаза Ярошенко. — И что за дурацкая мода на длинные юбки?…

— А я вчера видел, когда она садилась. У нее юбка зацепилась за стул и задралась.

— Ну и как?

— Я же говорю — ножищи!