Человек-тень

Эта женщина видит мир черно-белым. Фергюс нажал на паузу и посмотрел в окно. Асфальт был серым, но даже на нем имелись желтые линии и кое-где сверкали цветные осколки стекла, разбитого здесь за много-много лет. Контейнеры для вторсырья были зелеными, но их покрывали пятна, нанесенные непогодой, и царапины, что придавало им более интересный и потертый вид, поскольку можно было разглядеть слои более старой краски разных цветов. А соседний рекламный плакат вообще представлял собой буйство красок, каждая из которых предназначалась для того, чтобы привлечь внимание ребенка и заставить его потребовать у своих родителей купить ту муру, которую тут рекламируют. Как же блекл ее мир, подумал Фергюс. Как и его собственный. Между ними и всеми остальными словно висит черная вуаль. Он дотронулся до экрана, и Конни ожила.

– Или же я встречусь с вами. Назовите место. Я гарантирую, что я буду одна. Я знаю, вам это кажется неправдоподобным, и вы думаете, что это ловушка, но я бы не стала так поступать. Я остановилась в отеле «Балморал».

На записи послышалось громкое «ах». Фергюс остановил видео, прокрутил его на несколько секунд назад и воспроизвел еще раз. Ахающие слушатели были не видны, но звук был громок, и в нем слились и мужские, и женские голоса. Значит, она не должна была сообщать ему, в каком отеле она остановилась. Фергюс не смог удержаться от улыбки. Выходит, сценария не было, а если и был, то эта необычная женщина сейчас отошла от него, и как! Жаль, что его там не было. Конни Вулвайн играла по своим собственным правилам. Как и он сам. К некоторым людям условности неприменимы. Они, разумеется, неприменимы и к ним двоим. Фергюс нажал на воспроизведение.

– Вы можете найти меня здесь. Никто не будет знать, где и когда. Я сообщаю вам эту информацию, потому что доверяю вам. Я думаю, у вас были причины для всего того, что вы сделали. Я знаю, что поступки, которые вы совершили, не были ни бессистемными, ни беспричинными. Мы с вами понимаем друг друга.

Конни откинулась назад и обхватила себя руками. Интересно, подумал Фергюс, есть ли у нее дети? Но у нее не было кольца на левой руке, а ее живот был таким плоским, что было невозможно представить себе, что когда-то он был растянут находящимся в нем ребенком.

– Но позвоните мне в ближайшее время, – попросила Конни. – Зевьеру может стать плохо, и мне необходимо знать, что Элспит и Мэгги по-прежнему живы. Думаю, у нас есть что сказать друг другу. Спасибо.

Она ласково улыбнулась, затем изображение исчезло, сменилось чернотой и информационным экраном с номером телефона.

Фергюс поставил его на паузу, достал из бардачка ручку и записал номер на тыльной стороне руки. Не то чтобы он всерьез планировал звонить. Ему надо было сделать еще кое-что, чтобы обеспечить свой переход в загробную жизнь. Нельзя ставить это под удар.

Прокрутив ролик назад еще раз, теперь уже последний, Фергюс поставил кадр с Конни на паузу. Такая тоненькая, такая уязвимая. И такая печальная. Понятно, почему эта женщина ему кого-то напоминала, подумал Фергюс, глядя в зеркало заднего вида. Она напоминала ему самого себя.

Фергюс выехал с парковки в 8:30 утра.

Глава 28

После того как они помогли Зевьеру добраться до ванной и выбраться из нее и усадили его на диван, Мэгги и Элспит снова начали скатывать ковролин. По крайней мере, теперь Фергюс оставлял свет включенным – спасибо и на том.

– Сколько времени? – спросила Элспит.

– Восемь сорок, – ответил Зевьер. – Нам пора начинать.

Подняв расколотую половицу, они не увидели ничего, кроме темной дыры. Когда была поднята вторая половица, в полости стала заметна какая-то серая масса.

– Покажите мне, – попросил Зевьер.

Элспит обмотала руку посудным полотенцем и извлекла из полости длинную сухую кость.

– Это бедренная кость, – уверенно сказал Зевьер.

– Вы врач? – спросила Мэгги.

– Нет, – мягко ответил парень. – Но когда у тебе отказывают ноги, ты вдруг узнаешь массу вещей об анатомии, притом за очень короткое время. Вытащите оттуда кости и все, что может нам помешать, но держите их все вместе, в куче, чтобы мы могли быстро запихнуть их обратно в дыру, если услышим, что он рядом.

– Я держу в руке кость от чьей-то ноги, – сказала Элспит.

– Почему это вас не напрягает? – удивился Зевьер.

– Меня это напрягает, не думайте, что мне все равно, но я не хочу, чтобы это была моя кость. Как не хочу, чтобы это была ваша кость или кость Мэгги. Эта кость и другие означают, что наши дни сочтены, так что нам остается либо сидеть сложа руки и оплакивать нашу судьбу, либо найти выход. Что вы предпочитаете?

Мэгги посмотрела сначала на лицо Элспит, потом на лицо Зевьера, решительно засунула в дыру всю руку до плеча и начала вытаскивать из нее одну кость за другой.

– А где целый труп? – спросил Зевьер.

– Дальше. Мы видели его, но не смогли дотянуться до него.

– Хорошо. Я не хочу, чтобы он нам мешал. Нам надо поднять еще одну половицу. Вы можете спустить меня на пол и поместить рядом с этой дырой. Хотя от моих ног толку нет, мои руки могут компенсировать это недостаток.