— Вам известно, что прошлой ночью вашего хозяина убили?
Он зарычал как раненый зверь. Джордж на всякий случай отступил к окну.
— Когда вы в последний раз видели патрона?
— Его высочество удалился спать в половине одиннадцатого. Я, как обычно, лег в смежной комнате. Наверное, он спустился вниз через другую дверь, которая вела из его комнаты прямо в коридор. Я не слышал, как он выходил. Наверное, мне подсыпали снотворное. Я негодный слуга. Я спал, когда хозяин бодрствовал. Я дрянной слуга.
Джордж удивленно таращил на него глаза.
— Вы любили патрона? — спросил Баттл, пристально вглядываясь в герцословака.
Лицо Бориса болезненно исказилось. Он судорожно сглотнул. Помотал головой и наконец заговорил звенящим от волнения голосом:
— Слушай меня, английский полицейский. Любил ли? Я готов был умереть за него! Но умер он, а я жив. И потому я не усну спокойно, пока не отомщу. Я буду вынюхивать как собака, я найду убийцу, и тогда…
Глаза его загорелись. Он выхватил из-за пазухи огромный кинжал и занес его над головой.
— О нет! Я не сразу убью его, нет! Сначала я отрежу ему нос, потом уши, потом выколю его проклятые глаза и только тогда всажу этот нож по самую рукоятку в его черное сердце.
Он быстро спрятал нож, повернулся и вышел из голубой гостиной. Джордж Ломакс уставился на закрывшуюся за герцословаком дверь. Его глаза, и так-то навыкате, сейчас просто выскакивали из орбит.
— Несчастное племя, — бормотал он. — Дикий народ. Нация разбойников.
Инспектор Баттл бодро поднялся из кресла.
— Или он говорит правду, или он лучший в мире актер. Но если он не лжет, то храни Господь убийцу — великого князя Михаила от встречи с этим волкодавом в образе человеческом.
Глава 15
Незнакомец-француз
Вирджиния и Энтони шли по дорожке к озеру. Выйдя из дома, они какое-то время шли молча. Наконец Вирджиния заговорила первая.
— О, Господи, — улыбнулась она. — Это какой-то кошмар! Мне столько надо рассказать и спросить, что просто не знаю, с чего начать. Прежде всего, — она понизила голос, — что вы сделали с трупом? Ужасно звучит! Никогда не думала, что окажусь замешанной в убийстве.
— Думаю, для вас это действительно непривычно.
— А для вас?
— Должен признаться, и мне прежде не доводилось прятать трупы.
— Ну, рассказывайте.
Энтони кратко пересказал свои вчерашние похождения. Вирджиния внимательно слушала.
— Очень ловко, — одобрительно заключила она, когда он завершил рассказ. — На обратном пути я просто возьму чемодан из камеры хранения — и все. Правда, могут возникнуть сложности, если вас попросят рассказать, что вы делали вчера вечером.
— Не думаю, что до этого дойдет. Тело нашли поздно ночью или даже сегодня утром, поскольку в утренних газетах об этом ничего кет. Что бы там ни писали в детективных романах, врачи все же не волшебники и не могут определить момент смерти с точностью до минуты. Так что экспертиза определит время смерти с разбросом в несколько часов. А на вчерашний вечер после одиннадцати у меня железное алиби.
— Знаю. Лорд Кейтерэм мне все рассказал. И потом, этот инспектор из Скотленд-Ярда, насколько мне известно, убежден в вашей невиновности?
Энтони замялся.
— Он не производит впечатления коварного человека, — продолжала Вирджиния.
— Не знаю, не знаю, — медленно проговорил Энтони. — По-моему, с инспектором Баттлом надо держать ухо востро. Он делает вид, что убежден в моей невиновности, а так ли это на самом деле — не уверен. По крайней мере, пока его смущает отсутствие у меня мотивов для убийства.
— Делает вид? — удивилась Вирджиния. — Но какой вам резон убивать совершенно незнакомого графа-иностранца?
Энтони настороженно поглядел на нее.
— Вы ведь какое-то время жили в Герцословакии? — спросил он.
— Да. Я жила там два года с мужем, он работал в Посольстве.
— Как раз перед самой гибелью короля и королевы. А вы были знакомы с великим князем Михаилом Оболовичем?
— С Михаилом? Еще бы. Отвратительный тип. Предлагал вступить с ним в морганатический брак.
— Правда?. А как он думал поступить с вашим мужем?
— Примерно так же, как Давид с Урием[140]
, насколько я поняла.— И каков же был ваш ответ на любезное предложение его высочества?
— К сожалению, вынужденно дипломатичный. Этому Михаилу очень повезло, что я не могла сказать ему прямо то, что на самом деле думала. Но он все равно оскорбился. А почему вы вдруг спросили о Михаиле?
— Да так, кое-какие предположения. А вы ведь не встречались вчера с убитым?
— Нет. Как пишут в романах, «тотчас по приезде он удалился в свои апартаменты».
— И наверняка не видели тела?
Вирджиния, заинтригованно глядя на него, покачала головой:
— Нет, не видела.
— А как вы думаете, у вас есть возможность взглянуть на убитого?
— Ну, если прибегнуть к связям в верхах — я имею в виду лорда Кейтерэма, думаю, что есть. А зачем? Это что — приказ?
— Боже упаси! Неужели я похож на тирана? Все очень просто. Под именем графа Станислава скрывался великий князь Герцословакии Михаил.
Вирджиния широко раскрыла глаза.