Человек в поисках себя. Очерки антропологических и этических учений. Том 1. Античность и Средневековье

Этические выводы из учения о душе содержатся в диалоге «Федон». Платон пишет: Если душа бессмертна, она требует заботы не только на нынешнее время, которое мы называем своей жизнью, но на все времена, и, если кто не заботится о душе, впредь мы будем считать это грозной опасностью. Если бы смерть была концом всему, она была бы счастливой находкой для дурных людей: скончавшись, они разом избавлялись бы и от тела, и – вместе с душой – от собственной порочности. Но на самом-то деле, раз выяснилось, что душа бессмертна, для нее нет, видно, иного прибежища и спасения от бедствий, кроме единственного: стать как можно лучше и как можно разумнее. Ведь душа не уносит с собой в Аид ничего, кроме воспитания и образа жизни, и они-то, говорят, доставляют умершему либо неоценимую пользу, либо чинят непоправимый вред с самого начала его пути в загробный мир[106].

Итак, чем лучше стал человек в этой жизни, тем легче ему будет в жизни следующей. Чем больше будет человек совершать в каждой своей жизни добрых дел, тем быстрее он достигнет спасения – счастливого освобождения от перевоплощений, ибо нет лучшей доли для души человека, считает Платон, как слиться воедино с Мировой Душой – образцом, целью и первопричиной каждой человеческой души. Путь к спасению – в достижении истинного знания, в чистой любви к знанию, в эросе, который есть влечение чувственного к сверхчувственному. Учение о спасении Платона во многом было воспринято христианством – с тем лишь отличием, что душа не перевоплощается, а воскресает вместе с телом в загробной жизни. Антропология и этика платонизм не случайно стала источником человекознания христианства. Теория морали Платона имеет подчеркнуто религиозный характер, поскольку ее метафизическим основанием является учение о вечных и неизменных идеях, а антропологическим основанием – учение о бессмертии и предсуществовании души. Мера всех вещей у Платона – бог; мудрец же – тот, кто ближе всего уподобится богу. Тема богоподобия стала одним из ключевых моментов христианской антропологии и аскетики. В частности, учители церкви II–III столетий Ориген и Ириней исторически отчасти исходили из платоновской философии. Платоновские идеи, по догадке Маркса, послужили прообразом для христианского логоса, «…платоновское воспоминание – для христианского учения об обновлении человека, возвращающегося к своему первоначальному образу; платоновское падение душ – для христианского грехопадения… Это должно вытекать из того, что Платон определяет задачу философии как «освобождение, избавление» души от тела, как «умирание и помыслы о смерти» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 40. С. 113–114). По предположению В. Виндельбанда, «…дуализм сверхчувственного и чувственного мира, выраженный посредством понятий в учении об идеях, стал основой всех религиозных представлений богословских систем» (Виндельбанд В. Платон. С. 195).

Сквозь всю свою жизнь Платон пронес сократову мечту о совершенном обществе, об идеальном человеке. Но если Сократ старался воплотить свою мечту в жизнь путем индивидуальных бесед, то Платон понял, что майевтический метод слишком малоэффективен в масштабах целого государства, где рядовому гражданину недоступно повлиять на коллективное сознание всего общества. Поэтому проповедник нравственности, учитель мудрости – философ должен занимать в государстве не рядовое, а главенствующее положение, то есть должен быть правителем. Только на этом посту, используя всю мощь государственной машины, ему под силу воплотить в жизнь свои идеи о перевоспитании человека. Только обладающей тотальной государственной властью способен не позволить творить несправедливость всему обществу[107].

Главная задача нравственного воспитания, по Платону, состоит в том, чтобы добиться добровольного подчинения законам: «…Надо рассмотреть, какие качества дают человеку наилучшим образом провести свою жизнь. И уже не закон, а похвала и порицание должны здесь воспитывать людей и делать их кроткими и послушными тем законам, которые буду изданы» (Там же. С. 203).