Человек в поисках себя. Очерки антропологических и этических учений. Том 1. Античность и Средневековье

…Боги не дают людям ничего доброго и прекрасного без труда и заботы.

Протагор

Софистами именуют группу мыслителей V – начала IV столетия до н. э., объединенных прежде всего своим «профессиональным учительством» философии и специфическим этическим релятивизмом. С греческого это слово переводится как умелец, искусник, изобретатель, мудрец, лжемудрец.

Появились софисты в Афинах в самый расцвет их истории – «Золотой век» Перикла, в самой середине V столетия. Старшие софисты были современниками Демокрита, будучи старше его на два десятилетия, а Протагор был даже его учеником.

Важнейшая заслуга софистов состоит в том, что они, вслед за Демокритом, отрицали богов и впервые поставили проблему бытия «зла в мире» как доказательство отрицания божественного вмешательства в людские дела.

С софистов, собственно, начинается антропологический этап в развитии античной философии. Антропология, учение о человеке – вытесняет натурфилософию – учение об окружающем мире. Человек становится эпицентром философского интереса. Начался поворот греческой философии от космоса, природы к человеку. Человек перестает быть частью космоса и становится его центром. Гегель справедливо говорил о софистах как о первых представителях учения о человеке и человеческом разуме.

Этика, которую софисты называли искусством быть беспечальным, стала главным предметом размышлений и платного преподавания софистов. Спокойствие и безмятежность духа они напрямую связывали с этикой.

Софисты разделяли законы на естественные (космические, природные) и человеческие. Первые они признавали совершенными, вторые – нет. Посудите сами: за нарушение общественных законов человек подвергается наказанию лишь в том случае, если он замечен (пойман). Отступление же от высших законов карается неотвратимо, ибо Бог видит то, что не видят люди: и дела, и мысли.

Первый софист Протагор (ок. 483 – 411 г. до н. э.) провозгласил: «Человек есть мера всех вещей». Антропология Протагора имеет в основании своем демокритов тезис о естественной природе человека и о том, что учительницей всему была нужда. Политические добродетели, стыд и правдивость, хотя и появляются поздно, но вместе с тем, они заложены в природе человека, и им не надо учиться. Однако политические добродетели не являются абсолютными: «То ведь, что каждому городу представляется справедливым и прекрасным, то для него и есть, пока он так считает» (Платон. Соч. В 3-х тт. М., 1968–1072. Т. 1. С. 205). В этом высказывании Протагор еще недалеко ушел от положения Демокрита о том, что законы и политические установления не могут быть абсолютно истинными. Такая позиция получила название «этический релятивизм» (от англ. relative) – учение в сфере морали, говорящее об относительности объективных нравственных устоев.

Главным новшеством софистов в истории этики было их положение о том, что добродетель в человеке можно воспитать. Их вера во всесилие образования не удивительна: ведь надо было убедить людей в том, что деньги они берут не напрасно. Обучение добродетели, – говорит Протагор, – главная задача воспитания. Именно воспитание может создать в человеке наряду с низшей – животной природой вторую – божественную.

Младший современник Протагора, Антифонт, представитель «младшей группы» софистов, о добродетели говорит в более утилитарном ключе: «Справедливость заключается в том, чтобы не нарушать закона государства, в котором состоишь гражданином. Так, человек будет извлекать для себя наибольшие пользы из применения справедливости, если он в присутствии свидетелей станет соблюдать законы, высоко их чтя, оставаясь же наедине, без свидетелей, будет следовать законам природы. Ибо предписания законов произвольны (искусственны), веления же природы необходимы… Вообще же рассмотрение этих вопросов приводит к выводу, что многие предписания, признаваемые справедливыми по закону, враждебны природе человека… Что же касается полезных вещей, то те из них, которые установлены в качестве полезных законами, суть оковы для человеческой природы, те же, которые определены природой, приносят человеку свободу…» (Антология мировой философии. М., 1969. Т. 1. С. 320–321). У Антифонта уже исчезает однозначное употребление понятий полезного и добродетельного. С одной стороны, полезно следовать влияниям природы; с другой стороны, на людях необходимо соблюдать внешнюю добродетельность, подчиняясь законам государства, хотя последние зачастую и противоречат природной необходимости. Более того, поступки, противоречащие природе (то есть естественным законам) есть причина страдания, несчастия и неудовольствия. Это и понятно: будучи враждебны природе человека, они вредят ей и тревожат ее.

Иными словами, софисты впервые заметили, что гераклитов тезис «все течет, все изменяется» распространяется и на мораль, которая определяется теми или иными историческими условиями. Значит, – говорили они, – нельзя вывести абсолютное понятие добродетели, добра и зла.