Человек за бортом. Полярная повесть

Очнулась Ася только тогда, когда жесткие пальцы вцепились ей в волосы и поволокли из шлюпки. Бурцев был вне себя от ярости, когда ему доложили, где сейчас находится и чем занимается его любовница. Отвесив Асе оплеуху, он прорычал: «Пошла вон, грязная шлюха!» Ася потянулась было за платьем, но получила такую затрещину, что отлетела на несколько метров и, не удержавшись на ногах, упала на палубу. «Платье хоть отдайте, как же я такая пойду», – всхлипнула она.

– Так иди, сука, голая! Пусть все видят, что шлюха идет.

Гена, кое-как натянув штаны, выскочил из шлюпки, бросил Асе платье, которое она поймала на лету. Без лишних слов, не размышляя, штурман кинулся на капитана, но получил мощнейший встречный удар. Поединок был коротким. Молодость уступила опыту и ярости по всем статьям.

– Тебе хана, – уже спокойно, даже с каким-то удовлетворением сказал Бурцев. – На капитана в море руку поднял. Знаешь, что за это бывает? – и походкой победителя удалился. «Засужу, гаденыш. Сосать у меня будешь – не прощу», – бормотал он себе под нос.

О том, что приключилось ночью, на следующий день на ледоколе, разумеется, знали все и судачили, понятно, кто во что горазд, всё с новыми и новыми подробностями. Говорили, что Ася всю ночь металась по палубе голая и хотела выброситься за борт, но ее успел остановить боцман; что штурман лежит в лазарете с поломанными ребрами, сотрясением мозга и без единого зуба…

До самого Кейптауна ни Асю, ни штурмана Гену никто не видел, и где они все это время скрывались, тоже никому было неведомо. А в Кейптауне на борт поднялись пятеро: трое солидных седовласых мужчин в цивильном облачении, четвертый, помоложе, с тремя нашивками на погонах, и дама из тех, кого называют «синий чулок». То были представители Института полюса, коим предстояло разобраться в инциденте на экваторе, заменный штурман и дама – новый библиотекарь. Так что судьба Аси и штурмана Гены была решена заранее. Да иначе и быть не могло. Виктор Карпович Бурцев личность в Институте заметная, опытный специалист. Возвращаясь из каждого рейса, традиционно приглашал руководство в хороший ресторан, накрывал столы щедро, да к тому же для каждого были припасены неизменные коробки с заграничными подарками, среди которых вкусы жен начальников непременно учтены были тоже.

Беседа со штурманом на борту ледокола все же состоялась, но продолжалась недолго. О чем говорили, никто не знал, из экипажа при той беседе никого не было. Асю и вовсе никто выслушивать не собирался. Да и что она, собственно, могла сказать? Так что с ней и так все было ясно. Ее отправили домой в тот же день, штурмана – через два дня.

МЕСЯЦ ЧЕТВЕРТЫЙ

Коллизия любовного треугольника «капитан – штурман – библиотекарь» взбудоражила весь ледокол. Судачили и моряки, и полярники – всяк на свой лад. Не участвовал в обсуждении пикантных подробностей один-единственный человек – врач станции «Пионерная» Никита Максимов. Он в те дни ходил совершенно счастливый, постоянно улыбался и на вопросы отвечал невпопад.

Как раз когда праздник Нептуна был в самом разгаре, к нему подошел маркони, потянул за рукав и поманил в сторону: «Пойдем, покажу чего».

Никита взял листок бумаги, прочитал: «Милый мой Максик. Я заказала билет на самолет до Кейптауна, если можешь, сообщи как можно скорее точную дату прибытия, чтобы я могла окончательно подтвердить бронь. Целую, твоя Варя».

– Вот это я понимаю – жена! От Москвы до Южной Африки летит, чтобы хоть пару дней с мужем побыть! – восхищался Толик. – С тебя магарыч, доктор. Шучу-шучу, я и так твой должник.

– Слушай, Толик, – попросил Никита. – А не мог бы ты поточнее узнать, когда мы в Кейптаун зайдем. Я пытался, но со мной из ваших никто и разговаривать не хочет, а тут сам видишь, какое дело.

– Док, не сомневайся, завтра утром будешь знать самую точную информацию. За завтраком выясню у штурманов; сегодня, сам видишь, все под банкой, говорить без толку. Да ты не волнуйся, – успокоил маркони, – до Кейптауна не меньше двадцати дней будем шлепать, успеет твоя Варя билет купить.

Слово радист сдержал – на следующий же день сообщил Никите точную дату прибытия ледокола в южноафриканский порт Кейптаун.

– Толик, а как ты думаешь, разрешат Варе пожить здесь со мной? – спросил Никита.

– Это где ж ты с молодой женой жить собираешься? В вашем вонючем кубрике, что ли? – и увидев, как пригорюнился доктор, ободряюще хлопнул его по плечу. – Ладно, заранее не тушуйся. У нас этими вопросами чиф ведает, попробую аккуратно удочку закинуть.

Но ничего из этой затеи не вышло. Старпом отказал наотрез, сославшись на какую-то только одному ему ведомую инструкцию. «Я тебе вот что посоветую, – сказал маркони. – Знаю я в Кейптауне одну дешевенькую, но вполне приличную гостиницу. Пару раз сам там номер снимал. И от порта недалеко, и до центра рукой подать. У меня даже где-то их визитка сохранилась, поищу. Когда тебе жена сообщит точно, каким рейсом летит, можно заранее номер там забронировать».