Человэльф

– Буквально час назад поступило распоряжение эльбста Роналда. Всем сотрудникам посольства Эльфландия приказано заменить пропуска, – сказал он. – Зайди в канцелярию, заполни анкету.

– Бред какой-то, – разозлилась Катриона.

– Ты называешь бредом распоряжение главы Совета тринадцати? – суровым тоном спросил Грайогэйр.

– Конечно, нет, – Катриона поняла, что слишком далеко зашла в своем нетерпении. – Но чем оно вызвано, я могу узнать?

– На самом деле нет, но тебе я скажу по старой дружбе, – в голосе, которым Грайогэйр это произнес, не было и намека на дружелюбие. – На острове Эйлин Мор случилось чрезвычайное происшествие. Мы подозреваем, что это измена.

Катриона обратило внимание на это «мы», но промолчала. Она уже начинала понимать, что происходит.

– Как раз об этом я и хотела поговорить с премьер-министром, – сказала она, хватаясь за соломинку. – Если и была измена, то в ней обвиняют не тех, кто виновен. Главный смотритель маяка…

– Не тебе и не мне судить, кто виновен, – прервал ее Грайогэйр. – В этом будет разбираться Совет тринадцати. Его внеочередное заседание назначено на завтра.

Катриона побледнела. Само по себе вмешательство Совета ХIII ее не пугало, она надеялась доказать невиновность Бориса, если суд будет беспристрастным. Но у Бориса не было «завтра». Сегодня вечером ретивый сержант Дерек, не дождавшись письменного приказа об освобождении, казнит его. А Совет ХIII спишет гибель эскадры и смерть адмирала Сибатора на человека, не пытаясь докопаться до истины. Истина в этом деле никому не нужна. Адмирал Сибатор ни у кого не вызывал симпатии. Многие духи, даже из числа членов Совета ХIII, будут рады его смерти. А человек – всего лишь щепка, которую даже не замечают, когда рубят лес. Катриона не была уверена, подходит ли эта человеческое изречение к данному случаю, но сама она понимала, что имела в виду. Борис был обречен.

– Нет, так не пойдет, – вслух произнесла она. – Я с этим не согласна!

Грайогэйр с недоумением взглянул на нее.

– С чем ты не согласна? – спросил он. – С тем, что дело будет разбирать Совет тринадцати?

Грайогэйр явно провоцировал ее. Катриона поняла это, и избежала ловушки.

– Совет тринадцати не может вынести объективного решения, не выслушав того, кого обвиняют, – сказала она.

– Когда он понадобится, его доставят, – ответил Грайогэйр. – А теперь извини, у меня много дел.

Он хотел уйти, но Катриона схватила его за руку и удержала.

– Сержант Дерек грозится повесить… или что-то еще более ужасное… Бориса сегодня вечером, – сказала она, сбиваясь и глотая слова от волнения. – Мне нужен письменный приказ! Прикажи ему отложить казнь!

– Кто я такой, чтобы приказывать сержанту Дереку? – удивленно посмотрел на нее Грайогэйр. – Ему может приказать только адмирал Сибатор.

– Но адмирал Сибатор погиб! – в отчаянии закричала Катриона.

– Откуда тебе это известно? – заинтересованно спросил Грайогэйр. – Или ты тоже принимала участие… во всем этом? Тогда мне придется тебя задержать до выяснения обстоятельств. Этого требует мой служебный долг.

– Я ничего не знаю, – смешалась Катриона. – Я только догадываюсь… Мне сказал это сам сержант Дерек!

– Вот как? – хмыкнул Грайогэйр. – Я спрошу его об этом.

– Спроси. А теперь я должна идти.

– Куда?

– Меня ждет Алва, – солгала девушка. – Мы договаривались с ней о встрече.

Имя Алвы произвело именно то действие, на которое и рассчитывала Катриона. Грайогэйр не рискнул ее задержать, помня вздорный характер жены премьер-министра. Кроме того, он не понаслышке знал о ее дружбе с эльбстом Роналдом.

– Иди, – разрешил он. – Но будь готова по первому приказу предстать перед Советом тринадцати.

О встрече девушки с премьер-министром уже не было и речи. Катриона отметила это про себя, но промолчала. Рискни она сейчас снова потребовать или даже заикнуться о письменном приказе для сержанта Дерека, и Грайогэйр уже не отпустит ее от себя, а то и посадит в подземную темницу, одну из тех, которые у Совета ХIII имелись по всему миру. Одна из таких, Катриона узнала это от Алвы совершенно случайно, находилась в этом самом здании, в подвале резиденции премьер-министра. А, может быть, и под подвалом. Но в любом случае так глубоко, что ни один крик или стон заключенных, которых подвергали там жестоким пыткам, не могли расслышать наверху. Грайогэйру было намного проще сопроводить Катриону туда сейчас, в ожидании особых распоряжений, чем потом разыскивать ее по всему городу.

– Я буду готова, – покорно произнесла Катриона. И, стараясь не убыстрять шаги, чтобы Грайогэйр ничего не заподозрил, она прошла вестибюль и вышла из здания. Внутри было прохладно, на улице светило солнце. Но вдруг ее начал трясти долго сдерживаемый, неимоверным усилием воли, озноб. Катриона понимала, что была на волоске от беды. А, главное, ее арест означал бы неминуемую смерть Бориса.

– Кроме меня, он никому не нужен, – произнесла она вслух, словно пробуя эту фразу на вкус. Фраза была очень горькой.