Через пропасть в два прыжка

— О какой сумме идет речь? — она посмотрела на Вашко.

— Более десяти… — Вашко сделал значительную паузу, — тысяч.

— Тысяч?! Вы с ума сошли!

— И тем не менее, — Вашко не спускал с нее взгляда и понял, что женщина не врет, отвечает вполне искренне. — Вы знаете, что он продал машину? Сдал все облигации?

— Десять тысяч! Мамочка, моя родная… Зачем? Кому? Кроме меня некому, а я о них не имею представления… Я лично, ну ни в чем не нуждаюсь — сама зарабатываю, слава богу.

— Кстати, кем вы работаете?

Ирина потерла кончиком пальца нос, раздумывая, сказать или нет.

— От милиции секретов быть не должно… Хотя нас предупреждали… А, ладно! — решившись, она махнула рукой. — О корабле «Космонавт Волков» слышали?

— Тот, что за спутниками следует? — сообразил первым Лапочкин. — С такими большими зонтиками над палубой.

— Вот-вот, с зонтиками. Это, вообще-то, антенны. Вот на нем я и плаваю. Бывает, и в иностранные порты заходим. Так посчитайте, сколько я получаю: зарплата — раз, командировочные — два, отдаленные — три, тропические — четыре, кое-что еще — пять, шесть и семь… Да перед заходом в порт, на Кубу, к примеру, в инвалюте! Нужны ли мне его деньги?

— Сейчас на берегу? — поинтересовался Вашко. — Или взяли отпуск?

— Временно стоим в порту. Отплытие не раньше марта. А потом прощай, любимый город…

— А кто вы там? — все же не вытерпел и задал вопрос Лапочкин.

— Скажу так: специалист по электронике. Достаточно?

— Вполне, — предупредил возможный очередной вопрос Лапочкина Вашко. — Скажите, а не помешала ли вам при оформлении история с судимостью отчима?

— Судимостью? Что вы имеете в виду. Ах, да… Мама говорила о чем-то таком, бывшем еще задолго до моего рождения. Кажется, его арестовали, но потом довольно быстро отпустили… Кстати, к нам дядечка такой ходил, так он с отцом там и познакомился. Может, сидели вместе — не знаю. Они все в шахматы играли.

— Знаем такого, — подтвердил Вашко. — Но вы не ответили на мой вопрос.

— Во-первых, меня о ней никто не спрашивал, а во-вторых, если бы спросили, я бы ответила — не судимый.

— Пошли бы на обман?

— А какой тут обман? И Ивана Дмитриевича без суда упрятали, и мой настоящий отец, погибший в пятьдесят пятом, никаких судимостей не имел. Как говорится, несчастный случай.

— Значит, родственников никого нет… — Вашко долго чесал мизинцем бровь. Лапочкин знал — это означает крайнюю степень замешательства. — Кому же тогда понадобились деньги?

— Десять тысяч, — задумчиво повторила Ирина, — и ничего, ни копейки в наличии… А я должна хоронить, выходит, на свои? Мне, конечно, не трудно, а он-то о чем думал?

— Увы, Ирина Сергеевна, в последнее время он не думал ни о чем, хотя…

— В каком смысле «не думал ни о чем?» — встревожилась ничего не понимающая женщина.

Вашко долго объяснял ей историю появления ее отчима на работе в тот день, обо всем, что последовало за этим. Она сидела на краешке стула, уронив голову на руки, и тихо, в такт словам Вашко, покачивалась из стороны в сторону.

— Когда думаете захоронить урну? — поинтересовался Вашко уже в дверях, ведущих на лестницу.

— Закажу место на кладбище — не хочу рядом с мамой, потом оформлю документы, а уж затем решу… Недели две, наверное, уйдет.

— Если не больше, — авторитетно заметил Лапочкин. — Квартирку-то есть смысл не упускать. Все же в паспорте она отмечена, как ваш предыдущий адрес.

— Я уже думала об этом.

— У меня к вам просьба, — Вашко поднял вверх палец, — не забывайте, что у меня будут вопросы и не исчезайте в ближайшее время из Москвы. И еще: не особенно делитесь с другими о характере наших бесед. Это в ваших интересах. Еще — допускаю, что вокруг вас могут появиться некие странные люди — к примеру, этот неизвестный Егор, что давал телеграмму — сразу информируйте меня. Мой телефон записан на календаре… — он кивнул в сторону комнаты и вышел на лестницу, где его ждал вышедший минуту назад Евгений.

— Что скажешь? — сразу же спросил Вашко Евгения, положив ему на плечо тяжелую ладонь.

— Похоже, не врет… — без обиняков заметил оперативник. — У меня на вранье поразительное чутье. Никогда не подводит!

— Способность хвалиться тоже не подводит! — смеясь, заметил Вашко. — Теперь вопрос-вопросов для нас — для чего он собирал деньги! Как узнаем, считай, что раскрыли…

— Ага! — охотно согласился Лапочкин. — Узнаем… Вопросов вагон и маленькя тележка. Егор этот, черт бы его побрал, объявился. Ему-то какой интерес? Из сострадания вызывал ее или как? — Он извлек из кармана бланк телеграммы, встал под фонарь и долго вчитывался.

— Да… — протянул, глядя под ноги, Вашко. — Ситуация только осложняется. Час от часу не легче… — Он отбросил окурок в сторону и, не глядя на рассыпавшиеся по асфальту всполохи искр, тотчас достал из пачки новую сигарету.

10. «А ОНА-ТО КОМУ ПОТРЕБОВАЛАСЬ?»