Черная невеста

– Ничего, – почти выплюнул лорд Маккензи. – Твой отец, малыш Бенджи, хочет слишком много за товар сомнительного качества. Пусть ищет других покупателей.

Он резко развернулся и ушел, чуть сутулясь, – быстро, как беглец. Флоренс обернулась к кузену.

– Это что, я – товар сом… – начала она, запинаясь.

Слова лорда Маккензи, смысл которых дошел до Флоренс не сразу, ощущались как пощечина. Даже щеки начали гореть. Она не знала, не понимала, за что с ней так поступили, и смесь стыда и возмущения затуманила разум.

Бенджамин тоже застыл. То ли все произошло слишком быстро, и он не нашел нужных слов, то ли не решился открыто выступить против отцовского партнера.

– Тсс, Фло, тише! – наконец прошептал он, оглядываясь, не подслушивает ли рядом кто. – Не здесь. Пойдем, золотко, я скажу матушке, что у тебя болит голова, поэтому ты не осталась на чай. Помочь тебе подняться в комнату?

Он говорил еще какую-то ерунду, пока вел ее из столовой через коридор, к лестнице наверх, в жилые покои. По пути он позвал горничную, которой велел принести для мисс Флоренс успокаивающий настой, а также передать леди Кессиди, что племяннице стало плохо.

– Она днем переутомилась в обители, – сказал он с таким сочувствующим видом, что сквозь ярость Флоренс ощутила жалость к той себе, о которой Бенджамин сейчас вдохновенно врал. – И едва не упала в обморок. Так и передай, милая.

Горничная испуганно посмотрела на Флоренс и кивнула. В ее глазах тоже мелькнуло сочувствие.

– Может быть, позвать врача? – спросила она.

– Не стоит его беспокоить, – покачал головой Бенджи. – Тишина и покой, а еще здоровый сон помогут лучше. Пойдем, дорогая кузина!

Наверху он втолкнул ее в комнату и, войдя следом, встал рядом с дверью так, чтобы никто больше не смог войти. Флоренс тяжело дышала. Мысли исчезли, все, кроме одной: лорд Маккензи, партнер ее дяди и один из ее возможных женихов, оскорбил ее. Не прилюдно, к счастью, но почти прилюдно. Очень болезненно. И совсем не понятно почему.

– Фло…

Она обернулась к кузену. В большом зеркале мелькнула незабудковая тень, а еще бледное лицо с горящими алым щеками, как у чахоточной девицы.

– Он сказал, что я сомнительный товар!

– Фло. – Бенджамин опустил взгляд. – Он сказал про… наверное, про твое происхождение.

Она скрестила руки на груди:

– Конечно, это все меняет!

На губах Бенджамина мелькнула светлая улыбка.

– Наконец-то я вижу тебя в гневе! – сказал он, но тут же снова стал серьезным. – Флоренс, это не про тебя! Этот человек, он…

Флоренс видела, как Бенджи хмурится, подбирая нужные слова.

– Ему не нужна жена, – продолжил он наконец. – Он совершает сделку. Приобретает товар, за который платит. Мой отец, наверное, попросил за тебя слишком много, вот этот старый хрен… прости, дорогая… Вот лорд Маккензи и ищет повод отказать ему или сбить цену. И к лучшему, если он откажется. – На лице Бенджи мелькнула печаль. – Я попробую пробраться в кабинет и подслушать их… Сядь, пожалуйста, ты вот-вот в обморок упадешь!

Флоренс правда чувствовала, что мир вокруг плывет и начинает вращаться. Она осторожно шагнула к креслу у окна, но, если бы не Бенджи, подхвативший ее, даже не дошла бы: пол решил выскользнуть из-под ног, превращаясь во что-то текучее, изменчивое. Губы задрожали, а дышать стало вдруг тяжело-тяжело, словно Флоренс забыла, как вообще это делать. Внутри нее что-то билось, нарастало, горело огнем, обжигало холодом, сдавливало горло, как рыдания.

– Где твои пилюли?

Сил хватило на то, чтобы махнуть рукой в сторону зеркального столика. Бенджамин действовал быстро. Он поднес к губам Флоренс стакан с водой и сам вложил в них лекарство.

– Все хорошо, Фло, – прошептал он. – Ты в безопасности. Горничная пришла, она поможет тебе переодеться и проследит, чтобы ты легла спать. Попросить ее принести пирожные? Или нет? Ох…

Он встал, а Флоренс не без труда повернула голову ко входу в комнату.

Силуэт леди Кессиди приблизился к ней.

– Милая, что случилось? – Рука в кружевной перчатке коснулась лба Флоренс. – Ледяная совсем. Бенджамин? – К сыну леди Кессиди обратилась требовательно, словно он был виноват и ему объясняться перед ней за все совершенные шалости и разбитые вазы.

– Я расскажу тебе все потом, матушка. Флоренс, скажем, было тревожно…

– Бенджамин, – сухо сказала леди Кессиди. – Я понимаю, что ты беспокоишься о кузине, но тебе не следует находиться в ее комнате наедине с ней. Немедленно выйди вон и постарайся сделать так, чтобы ни одна мышь в доме не посмела говорить о том, что ты был здесь! Ты понял меня?

Руку она не убрала – только сдвинула так, что та сейчас лежала у Флоренс на затылке, довольно теплая, тяжелая. От этого становилось спокойнее. Пахло от леди Кессиди специями, кофе и чем-то уютным. Флоренс почувствовала, как мир вокруг успокаивается, словно озеро после бури.

– Конечно, матушка. – Судя по тону, Бенджи улыбался.

Флоренс посмотрела на него – и кузен подмигнул, а потом поклонился матери и исчез.