Черный крест

16. Утром нас разбудили немногочисленные жители замка, которые, плохо подбирая рус­ские слова, все-таки смогли донести до нас пра­вильную мысль о том, что, если уж жандармерия вся разбежалась, а мы тут теперь новая власть, стало быть и всякие там дела, а тем более се­рьезные, такие, как убийства, должны рассле­довать мы. К ратуше пришло всего человек тридцать жителей, все они были люди преклон­ного возраста.

Я не стал объяснять им, что русские солда­ты находятся в их замке для выполнения иных задач, но просто из любопытства решил выяс­нить, в чем дело. Так вот, утром одна престаре­лая мадам обнаружила, что другая престаре­лая мадам не выходит из своего дома. Войдя в ее дом, а двери здесь обычно не закрывают, эта мадам обнаружила, что та мадам мертва, притом убили ее, а это явное убийство, просто зверски! Впечатление такое, как будто ее кто- то ел! Это ужасно, там лужи крови, куски выр­ванного мяса.

Быстро собрав группу из двадцати человек, направляемся, сопровождаемые местными, к дому той несчастной. Войдя вовнутрь, обнаружи­ваем, что на самом деле все так, как нам и рас­сказывали,— лежит тело мадам, скажем так, слег­ка обглоданное, а на полу, потолке и стенах — такие живописные многочисленные пятна крови.

Начинаем прочесывать дом — везде все пусто. В комнатах — никого, но и никаких следов взлома, проникновения, ограбления тоже нет.

— Во гад! Опять ушел! — занервничал Пан­ков.

Но в эту минуту один седовласый мсье по­казал нам на малоприметную, немного приот­крытую дверь, ведущую в подвал, на которую мы, спеша, как-то сразу и не обратили вни­мания. (Если честно, то уж больно эта дверь была малоприметная!) Мсье сообщил, что у мадам обширный винный погреб, очень боль­шой.

Я начинаю нервничать. Света в замке уже месяцев, наверное, пять как нет. Посылать сво­их ребят в темный подвал частного дома после всего того, что произошло, мне не хотелось. Я стал по рации вызывать еще поддержку людь­ми, а так же приказывал принести с собой по возможности максимальное количество осве­тительных приборов.

Ну, как всегда, конечно, в такие моменты возникает... герой.

Один из солдат говорит: «Да лаааадно\» — и распахнув дверь ударом ноги — я смуща­юсь, мне неудобно за его поведение перед аборигенами,— с одним лишь этим маломощ­ным солдатским фонариком исчезает во тьмах подвала дома мадам. Вслед за ним идут еще трое ребят.

Через какое-то время, совсем небольшое, в подвале слышатся крики, взвизгивания и выстрелы, после чего оттуда выбегает какая- то собака и бегом на улицу.

— Раненый! Срочно сюда медика! У нас раненый! — слышим мы голоса из подвала.

После оттуда выходят трое солдат, неся на руках четвертого, того, который зашел первым. Он без сознания, а из его руки вырван огром­ный кусок мяса. Сквозь столпившихся погла­зеть солдат к пострадавшему пробирается ме­дик.

— Это все сделала собака! — кричат напе­ребой ребята, только что слазившие в подвал.

— Что??? Да неужели? — я не могу пове­рить— это же очень маленькая, декоративная собачка!

Тем не менее они меня продолжают уве­рять, что это так! Мсье, указавший нам на то, что у мадам есть погреб, сообщил мне на ушко:

— Эта собака убитой мадам! Мадам позво­ляла своей собачке гулять ночью, выпускала на улицу. Все ночи собака мадам гуляла. А ут­ром домой. Очень послушная собачка! Мадам была уже немного... глупая из-за старости и, к сожалению, почти не кормила свою собачку, [де только та доставала себе пищу?

— Сколько лет... ну... этой собачке.

— Не знаю, думаю, лет так... тридцать.

Глупый старик — собаки столько не живут.

Приказываю Панкову — он со мной — взять

себе из ратуши человек... хоть всех, но разыс­кать эту собаку!!!

17. Миша вернулся с маленьким трупиком на руках, мы стояли на улице, вернувшись к ратуше.

— Ты только посмотри на это!

— Чего тут смотреть? Решето оно и есть реше­то, вы бы ее еще из гранатомета замочили. Со­бачку, видимо, долго решетили из пулемета.

— Такую суку — я бы не пожалел и с верто­лета ракетами разнести! Ты посмотри на ее зубы — чистая пиранья!

Начинаю, немного брезгливо морщясь, разглядывать трупик собачки. Да! Что-то не совсем обычное: ее челюсть похожа, как мне кажется, на челюсть разве что акулы.

Но... неужели именно эта собачка мини- породы смогла за три ночи убить такое количе­ство людей?

— Местные старые перы уже разошлись в основной массе по домам, но кто-то из них все- таки еще (видимо, из-за скуки) оставался у ратуши. Спрашиваю одного из них, чем они питаются, коль уже несколько месяцев в зам­ке не работают магазины, да и вообще оборот франков отменен.

— Нас кормят партизаны. Но вы ведь не ста­нете им препятствовать подвозить нам еду, тем более что сами о нас вы позаботиться не мо­жете?

Конечно, позволить умереть с голоду ста­рикам и старухам мы не можем, но если на меня донесут, то трибунал ведь, а?

Вечером приперлись эти партизанен и уст­роили раздачу еды аборигенам. Мы не препят­ствовали им, но все-таки приказали сначала разоружиться на въезде в замок.