Черный крест

В бункере местами достаточно душно — видимо, здесь завалило землей некоторые тру­бы вентиляции,— и мне нужно передохнуть. Снимаю и выключаю ПНВ, который, в свою очередь, издает жалобный писк предупрежде­ния о том, что у него сел аккумулятор и что он больше не будет работать. Здорово. На том конце коридора вижу темный силуэт,прошед­ший не останавливаясь мимо коридора, кинув­ший на меня взор светящихся красных глаз.

11. Приличный выброс мочи в штаны. По-мо­ему я уже перестаю по-нормальному себя кон- тролировть. Я панически начинаю теребить работающую, но не связывающую меня с дру­гими рацию:

— Командир! Я видел его! Я не знаю, что делать! Пришлите сюда еще кого-нибудь!

„ Потом только до меня доходит; что «сюда» — это куда? Как я смогу объяснить остальным, где нахожусь и где меня искать?

Тем временем я вижу, как по коридору ко мне направляется темный силуэт. Он возвра­щается! Он меня засек.

Сажусь на пол и пытаюсь, вжавшись в зем­ляную стену, стать как можно более незамет­ным. Этот парень сможет ли меня засечь по запаху? В голове мелькает воспоминание о том, как я ощущал запах «самки Светы» на по­минках по Прохорову.

Темный силуэт тем временем приблизился ко мне на расстояние до полуметра, а страх парализует меня, и я даже не помышляю о том, чтобы стрелять: в руках у него дубина (по ста­рой памяти один раз получил, но запомнил на всю оставшуюся жизнь) или еще что...

Ну так вот, черный силуэт с чем-то длинным в руках, приблизившись ко мне, кладет мне руку на левое плечо:

— Алексей! Что с тобой? Ты случайно не ранен?

Фу! Это всего лишь Февралев, и в руках у него пулемет. Он знает, как выйти, и мы минуты через три выбираемся на поверхность, где снова светит солнышко. Потом еще удивлял­ся, как в кромешной тьме с Февралевым мы быстро свернули из коридора, хорошо осве­щенного светом из маленьких окошек — раз­личал стены, валяющиеся туг и там предметы, ящики и человеческие мумифицированные и скелетизированные останки. Хотя и ПНВ — по причине того, что тот не работал — не наде­вал. Все окружающее меня мне виделось в зелено-голубом мерцании.

12. Докладываю Князеву, что мельком видел «нашего парнишку». Он мне не верит и смеет­ся: «Это же был Февралев!»

Старички надо мной начинают подтрунивать, а один даже спрашивал, точно ли я взорвал

9 Черный крест некогда черный крест. Глушенков, этот меня всегда раздражал. Ничего не отвечаю, гордо глядя ему в глаза из-под темных очков. Все равно ничего не видит. Затем иду в кусты ме­нять штаны на запасные.

13. А еще через какое-то время старички об­наруживают забаррикадированную часть бун­кера, в которой валом навалено человеческих останков. Из этой части наружу вела, по всей видимости, некогда наспех вырытая дыра диа­метром всего в один метр. Из этого «выхода», видимо, некогда партизаны пытались выбрать­ся наружу. Далее, по направлению к лесу, на расстоянии 70—100 метров друг от друга на­ходим еще несколько человеческих скелетов. Кажется, картина проясняется.

Когда «парнишка» пробрался в бункер к партизанам — они, партизаны-сопротивленцы, забаррикадировались от него в спальной час­ти своего подземелья. Одновременно, види­мо, они, решив навсегда покинуть бункер, ста­ли рыть выход наружу, потому как выхода в этой части бункера после возведения баррикад не было. Когда же им удалось откопать и расши­рить дыру наружу, их довольно мощные барри­кады не выдерживают очередного натиска вампира и рушатся. Ворвавшись внутрь, наша «цель миссии» начинает «класть» одного за другим партизан, и наружу вырываются лишь несколько счастливчиков, хорошо вооружен­ных. Они отстреливаются, судя по большому количеству гильз, валяющихся вокруг, доволь­но плотным огнем, но и их «парнишка» какое- то время преследует и убивает до самого леса. Но все-таки несколько партизан выжило. Груп­пу сопротивленцев из четырнадцати человек че­рез несколько дней, изможденных и демора­лизованных донельзя, разоружает наш патруль, состоящий из трех пехотинцев — один стар­шина и два рядовых. Такова информация ГРУ Западного фронта. А я предлагаю Князеву взорвать здесь все к чертям, у меня получит­ся, лишь с базы подвезут немного взрывчатки.

— Ага! И ты снова кого-нибудь взорвешь вместе с объектом,— начальник-командир сканирует меня своим насмешливым взглядом добрых голубых очей. Видимо, читал мое лич­ное дело. А ведь эти ребята мне обещали, чуть ли не клялись, что все мои «грешки» прошлого в мое личное дело не войдут.

Туг мне почему-то очень сильно захотелось принять действенное участие в судьбе нашего КГБ, к примеру, самому и без чужой помощи окончательно закрыть проект «Черный крест». Вы обо мне еще вспомните. Да и вообще я ду­маю так, что уж лучше бы я тут всех взорвал вместе с этим несчастным бункером, при этом положив нашу цель, чем вот он так просто сей­час разгуливает где-то рядом, моргая во все стороны своими погаными красными зенками!